Когда я проснулась, было уже светло. До меня доносился шум проснувшегося лагеря. Кричали верблюды, позвякивали сбруей лошади.
Я лежала не двигаясь, ощущая странное томление во всем теле, вызванное тем, что я видела во сне.
Вошла Зуфия и снова низко поклонилась мне.
— Почему ты кланяешься мне? — спросила я.
— Его величество приказал, чтобы к вам относились со всем почтением, — ответила она.
— Но ты сказала, что я пленница.
— Это так. Вашу камеру охраняет снаружи много стражников. Однако к вам следует относиться с почтением.
Пока я завтракала, женщины приготовили ванну. После ванны они уложили меня и принялись втирать душистые масла в мое тело. Это было очень приятно, но я тем не менее чувствовала себя как лошадь, которой заплетают в косички гриву, чтобы показать в наилучшем виде. Наконец Зуфия промокнула полотенцем остатки масла. Кожа моя стала мягкой и приятно горела.
Стол и ванну унесли, принесли паланкин. Я уже начала привыкать, что за мной ухаживают, почти забыв о том, что я пленница. Поэтому я очень удивилась, когда женщины связали мне руки за спиной.
— В этом нет необходимости, — запротестовала я. — Куда я могу убежать?
— Пленник, который находится наедине с султаном, должен быть связан, — объяснила Зуфия. — А вдруг вы попытаетесь убить его?
— Каким образом?
Она пожала плечами:
— Таков приказ его величества. Мы — его покорные слуги.
— Может быть, вы и покорные, — твердо заявила я. — Только не я.
Глаза Зуфии округлились от ужаса.
— Не говорите это султану, иначе он заставит вас покориться. Гнев его страшен.
Меня сопроводили в паланкин, и женщины тщательно задернули шторки, чтобы, упаси Аллах, ни один мужчина, кроме султана, не увидел меня. Меня подняли и понесли, судя по звукам, через весь лагерь, потом снова внесли в помещение, и я услышала голос султана.
Слов я не понимала, но по интонациям догадалась, что один из стражников доложил султану о моем прибытии. Там было еще несколько человек, которые обсуждали что-то с султаном. Я ожидала, что султан их отпустит и займется мной, но не тут-то было.
Я ждала долго.
Понимая, что рискую жестоко поплатиться за это, я все-таки выглянула в щелку между шторами.
Каков мерзавец! Он сидел с несколькими мужчинами за столом, и все они были поглощены обсуждением каких-то документов. Они ничуть не спешили. Я была вне себя от возмущения. Время от времени сквозь шторы доносились взрывы смеха, потом подали закуски. А я все это время лежала голая, связанная, беспомощная и злая.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я услышала, что они уходят. Потом наступила тишина, и султан раздвинул шторы паланкина. Он молча смотрел на меня, я тоже смотрела на него сердитым взглядом. Я была слишком зла, чтобы притворяться.