— Мог бы и вспомнить о том, что я жду, — сердито сказала я.
Он улыбнулся. Что-то в его улыбке напомнило мне о моем сне, и я почувствовала, что между ног стало влажно. Но я не поддалась своему настроению.
— Я думал о тебе, — сказал он. — Мысли были очень приятные и чуть не отвлекли меня от важных государственных дел.
— Зачем ты велел принести меня сюда, если был занят? — возмущенно спросила я.
Он очень удивился.
— Чтобы ты была под рукой, когда я освобожусь. Ты не забыла, что не имеешь прав?
— Очевидно, я лишена даже права на элементарное уважение.
— Правильно. Я рад, что ты начинаешь понимать свое положение. Это сделает более приятным наше общение.
— Ты намерен со мной общаться? — с иронией спросила я.
— Возможно. Это зависит от того, насколько ты мне понравишься.
— Но ведь я, кажется, тебе не понравилась?
— У тебя, скажем, есть шансы. — Он провел кончиками пальцев по моим соскам.
Я была так зла, что твердо решила не реагировать. Меня всегда радовала моя способность легко возбуждаться, но на сей раз я проклинала эту способность, потому что она могла по-настоящему превратить меня в его рабыню. Я хочу сказать, в том смысле, который не имеет ничего общего с моими связанными руками.
Ценой огромных усилий мне удалось подавить дрожь в своем теле. Я стояла как каменная и видела, как потемнели его глаза. Озадаченный взгляд сменился сердитым. Этот мужчина не привык к тому, чтобы женщина не реагировала на его прикосновение.
— Ты осмеливаешься сопротивляться мне? — тихо спросил он.
— Я не могу остановить тебя, — холодно заметила я, — но и не хочу притворяться, будто мне нравится твое прикосновение.
— Но оно тебе нравится, — заметил он.
— Не обольщайся, я лишь терплю тебя. Не более того.
По его лицу медленно расплылась улыбка, от которой у меня задрожали колени.
— А это? — сказал он, снова притронувшись к соскам. — Разве они не говорят правду?
Твердые, напрягшиеся соски выдавали меня с головой, не оставляя ни малейшего сомнения в том, как я реагирую на его прикосновение.
— Это ты лжешь, — сказал он тихо. — Ты воспламеняешься от моей ласки, и я заставлю тебя признаться в этом.
Он обнял меня одной рукой за талию и привлек к себе, глядя в лицо. Я была рада, что руки у меня связаны за спиной, иначе мне было бы трудно удержаться и не обнять его. А ведь я была твердо намерена не позволить ему одержать легкую победу.
Свободной рукой он принялся ласкать одну грудь, легко и нежно поглаживая ее пальцами, пока вся моя плоть не запылала в сладком предвкушении. Он умел мастерски возбуждать чувственность. Таких умельцев я еще не встречала. Он в совершенстве владел искусством терпеливо воспламенять женщину до тех пор, пока она не сдавалась, несмотря на самые твердые намерения противиться искушению. Я судорожно глотала воздух, понимая, что моя дрожь говорит ему все, что ему нужно узнать, но сдержать себя уже не могла.