Она смотрела на худое, честное лицо Джейн и испытывала чувство вины, потому что у нее было всего много.
В январе почтальон принес ей узкий голубой конверт с парижским штампом.
— Тут вам какое-то письмо из-за границы, миссис Кининг.
Оно пришло от Дэвида Барнса и состояло из строгого вопроса, нацарапанного поперек целой страницы: «Почему вы теряете время?» — писал он своим угловатым почерком на голубой бумаге.
Она засмеялась, скомкала бумагу и выбросила. Ее ребенок родится в июне. Джон уже большой. Дом у нее в порядке, и сад весной будет полон цветов, и для людей, которые будут проходить по улице, их краски будут весело сиять, словно флажки на ветру. Теперь же, когда она целый день сидит дома, к ней часто приходят старые знакомые и усаживаются на диван у большого камина. Весной, которая наступила очень рано, в саду на лавочке, сделанной Марком, они беседуют и обмениваются сплетнями, жалуются на избыток работы. Сюзан слушает их, улыбается, но сама говорит мало. Все эти зрелые женщины постоянно напоминают ей детей, которых она помнила с самого раннего детства; уже тогда им хотелось как можно быстрее открутиться от своих обязанностей, чтобы можно было насладиться веселыми играми или кино. Она их любит и сочувствует им; она говорит с ними об их проблемах и почти стыдится, что ей не на что жаловаться. Зима быстро умчалась, наступила ранняя весна, а Сюзан лишь укрепилась в своей решимости жить счастливо.
Однажды Люсиль дружелюбно сказала ей:
— Я рада, что ты опять дома, Сюзи, и тебя можно навестить. Сколько я к вам в прошлом году ни забегала, тебя всегда не было.
— Я брала уроки, — объяснила Сюзан. При этом она полола грядку анютиных глазок. Люсиль сидела рядом с ней на первой весенней травке и отдавалась безделью.
— Так вот чем ты занималась! — маленькие серые глазки Люсиль шельмовски заблестели.
— А ты что думала? — просто спросила Сюзан. — Целое лето я изо дня в день ходила к Дэвиду Барнсу.
— Я это знала, — сказала Люсиль. — Мы все удивлялись этому. У него жуткая репутация.
— Об этом я ничего не знаю, — сказала Сюзан.
— Ну ты и наивная! — удивилась Люсиль. — Ты что, не знаешь о Вэнни Блейн? Да ведь любой знает, что она была его любовницей! Потому-то и бросила своего мужа. Говорят, она надеялась, что он на ней женится. Но он на ней не женился, хотя у них и был ребенок. Такие не женятся. Люди искусства не ведут себя как обычные люди.
— Я об этом ничего не знаю, — отрезала Сюзан.
Для нее Дэвид Барнс был парой чутких, грубых, живых и сильных рук. Мозгом, работа которого отражалась в его гневных, синих глазах. Он был яростным голосом, который дико орал на нее из-за любого пустяка.