Николас потрепал паренька по плечу.
— Тогда кончай с этим блюдом и принимайся за рыбную ловлю.
Когда мальчик отошел с блюдом, обнося гостей угощением, Николас повернулся к Анжеле. Она слегка покачала головой, не подозревая о причине подобной ненависти поварят к латникам.
Николас взял с блюда грушу, снова положил ее.
— Боюсь, здесь что-то не так. Не знаете ли, на что живут эти парни?
— Джек и Джил, насколько я помню, работали дольше других слуг в доме моего отца, я имею в виду, их рабочий день длился дольше, чем у других слуг.
— В поведении мальчишек есть нечто большее, чем недовольство рабочим днем.
Анжела задумалась, стараясь припомнить.
— Они обычно держатся особняком, хотя ко мне всегда выказывали расположение. В этот замок они не очень-то хотели перебираться. Люди Делигера могли совратить их и приучить к азартной игре, я боялась этого.
— Мне кажется, страх Джила более глубок, карты не должны внушать такой боязни. Что же могло так напугать мальчика? — В голосе Николаса звучала глубокая печаль. — Завтра поговорим с ним по душам и постараемся узнать, с какими проблемами он и его друг столкнулись в замке. А теперь я хотел бы посмотреть, как вы, мой Ангел, разделаетесь с этой грушей.
Анжела переняла его веселый тон.
— Вы совсем не думаете, я ведь могу растолстеть. Или вам все равно?
— Просто хочу развеселить вас.
Анжеле казалось, хорошее настроение после решения Николаса оставить ее одну в замке уже никогда не вернется к ней.
Николас почувствовал это.
— Вы меня очень огорчаете, дорогая.
Хлопнув в ладоши, Николас потребовал развлечений, подходящих для наступления Рождественского сезона. Для начала попросил Анжелу сыграть на арфе и спеть. Поцеловав ее в щеку, он заметил, что ни один серафим не сравнится с ней в этом искусстве и поставил стул для нее поближе к своему. Затем, взяв руку Анжелы в свою, предложил Гейнсбриджу прочитать французскую балладу, одобрительно принятую гостями. Лорд Девро предложил аккомпанемент. Вечер вскоре превратился в демонстрацию талантов, а потом и в вакханалию.
— Пожалуй, с нас довольно. Остальное не обязательно наблюдать, — проговорил Николас, помогая жене подняться и провожая ее к лестнице за кончики пальцев. — Этой ночью они уснут крепко. И вы также, дорогая. — Он положил руку ей на талию и привлек к себе.
Он не обнял ее, как вчера вечером, и Анжела заметила это.
— Подозреваю, дорогой, вы никогда не встречали возражений и привыкли к полному повиновению. Но предупреждаю, я не смогу так быстро заснуть.
Они подошли к дверям спальни, и Николас ввел ее в комнату.