Усталого российского консула Ивана Петровича Рыжих, тридцатисемилетнего нервного толстяка с пропотевшими подмышками, Элис застала в служебном помещении. Русского дипломата она видела только однажды на приеме в американской миссии. Запомнила, тогда Рыжих без меры пил и так же сильно потел. Его невыразительное, плоское, как мелкая тарелка, лицо припухло, и Элис догадалась, что бедный консул, должно быть, накануне опять посещал какое-то сборище. Предположение посетительницы соответствовало действительности, но лишь наполовину. Вечером накануне Иван Петрович хорошо выпил с французами, но выспаться ему не дала жена Люсьен (вообще-то ее звали просто Люся). Они проскандалили всю ночь, зная, что о криках утром донесут послу, однако громкость не сбавляли и не уступали друг другу. Причиной ругани стал предстоящий отъезд Люсьен. Муж втолковывал ей, что лучше не искушать судьбу и убраться из страны подобру-поздорову, как это делали втихую жены западных дипломатов. Он доказывал упрямой супруге, что не стоит ждать паники, отключения электроэнергии и прочее. Люсьен бросала в дипломата ботинки и кричала, что у него завелась любовница. Ее подозрения выводили Рыжих из себя. Естественно, настроение у него было никудышное. Однако принять канадскую журналистку он согласился.
Элис ждала от консула подробностей, а тот, как оказалось, знал немногим больше ее о судьбе пропавшего российского экипажа, где командиром был Антон Качалин.
— Но это же ваши граждане! — возмутилась Элис. — Почему вы не шевелитесь? Ведь надо что-то делать!
Хмурый дипломат, ко всему еще и страдающий похмельным синдромом, вдруг рассердился:
— А вам-то, собственно, какое дело до наших граждан? Это наши проблемы. И вообще, информацию такого толка разглашать не положено.
— Как это не положено! — вскинулась Элис. — Командир экипажа — мой знакомый.
— Ну и что?
— Как это что? Антон, Энтони, не просто знакомый. Мы были близки.
— Все равно это ничего не меняет. Вы же не состоите в браке.
— Я поняла, вы не хотите мне помочь. — Элис поднялась. — Наверное, лучше обратиться к послу.
Рыжих похолодел: и эта собралась кляузничать на него послу, с которым в последнее время и так обострились отношения. Да еще минувшая ночь, о которой знает уже вся колония…
— Послушайте, — консул устало поморщился, — чего вы от меня хотите?
Элис поняла, что попала в больное место.
— Вы ведь можете навести справки в МИДе, Министерстве безопасности. Не бывает, чтобы никто ничего не знал.