Возросший в годы Крымской войны и в особенности в период крестьянской реформы интерес широких слоев населения западноевропейских стран к России и к русской культуре явился предпосылкой для оживления в 60–е годы изучения русского языка и переводческой деятельности с русского на западноевропейские языки.
В 1868 году Мериме, публикуя свои статьи о Пушкине и Тургеневе, отмечал популярность Тургенева во Франции и называл его одним из вождей реалистической школы в мировой литературе. В 60–е и 70–е годы романы Тургенева завоевывают широкое признание на Западе и в США, вызывая горячее восхищение таких популярных в эти годы немецких критиков, как Ю. Шмидт, таких англо — американских писателей, как Г. Джемс, Т. Перри и Д. Хоуэлле, которые кладут принципы Тургенева- романиста в основу своей литературно — эстетической программы.
«Чем более я изучаю вас, тем более глубоко изумляет меня ваш талант. Я восхищаюсь этой сдержанной страстностью, этим сочувствием к самым маленьким людям, одухотворенностью картин природы… Какое сочетание нежности и иронии, наблюдательности и красочности! И как все это согласованно!.. Какая уверенная рука!.. Но более всего заслуживает похвал ваше сердце, то есть постоянная взволнованность, какая‑то особенная восприимчивость, глубокое и потаенное чувство», — писал Г. Флобер Тургеневу после знакомства с «Рудиным» и «Записками охотника».[680] Позднее чтение романа «Новь» вызывает у Флобера новый прилив восхищения, побуждая его воскликнуть: «Как он оригинален, как хорошо построен!.. ни одного лишнего слова! Какая неистовая, потаенная сила!».[681]
По совету Тургенева Флобер, Г. Мопассан, А. Доде, Э. Гонкур, Э. Золя в 1877–1879 годах знакомятся с «Войной и миром», — романом, вызвавшим у Флобера «возгласы восхищения».[682] В этот же период западноевропейская революционная молодежь, деятели славянского национально — освободительного движения получают доступ к «Что делать?» Чернышевского. В 80–е и 90–е годы переводы романов Толстого и Достоевского, а также других русских романистов — вплоть до многочисленных переводов произведений романистов второго и третьего плана — довершают знакомство передового западноевропейского и вообще зарубежного чита теля с творчеством русских романистов. Прочное вхождение русского романа с 70–80–х годов в круг мировой классической литературы порождает постоянно растущую с этого времени критическую литературу о русском романе на западноевропейских языках, весьма разнообразную и пеструю по своей идеологической окраске, а также способствует формированию за рубежом специальных квалифицированных кадров переводчиков русской классической литературы (К. Гарнетт в Англии, И. Хэпгуд в США и др.). Бслед за многочисленными рецензиями на русские романы, критическими статьями о Гоголе, Тургеневе, Толстом, появившимися на различных языках в период с 50–х по 80–е годы, в 80–е годы выходят зарубежные книги о русских писателях — романистах — монографии Э. Дюпюи (1885), М. Вогюэ (отдельное издание — 1886) и т. д.