Джек представил себе смеющиеся лица племянников — и гнев, который ему удалось подавить, снова поднялся в нем, грозя разрушить его самообладание.
— Это все, чего ты хочешь, папа? Остаться наедине со своим прошлым? Со своими разбитыми мечтами? — Джек кивнул головой в сторону угла. — Провести свои последние часы, взирая на свою святыню?
Его отец кинул на него возмущенный взгляд:
— Убирайся. Ты меня слышишь? Я не хочу никого из вас видеть. Я хочу остаться один.
Джек сузил глаза, ощущая, как кровь бьется у него в висках.
— Я приехал сюда не для того, чтобы с тобой ругаться, но с меня хватит. Ты — подлый и жалкий эгоист, ты это знаешь? Тебя окружают любящие тебя люди, а ты только и можешь, что перебирать воспоминания и жалеть себя. И никогда ничего другого ты не мог.
Джек презрительно хмыкнул.
— Сколько я помню себя, ты винил меня и всех остальных в своей неудавшейся жизни. Ты сам во всем виноват. Мы не имели к этому никакого отношения. Ты не считаешь, что пора бы тебе наконец прозреть и перестать обвинять других в твоем собственном выборе?
У отца на щеках загорелись пятна лихорадочного румянца, из-за которых он вдруг стал казаться не таким больным, как несколько минут тому назад.
— Я от всего отказался ради вас, детей, и ради вашей матери. Я мог бы быть музыкантом… мог иметь собственный ор…
Его слова прервал приступ сильнейшего кашля, и секунду Джек колебался, продолжать ли этот разговор. Но потом он решил, что завтра может оказаться уже поздно, а он не собирался всю свою оставшуюся жизнь пережевывать так и не высказанную правду.
— Ради нас ты ни от чего не отказывался, папа. Ты сам захотел бросить музыку — скорее всего потому, что был не уверен, что сможешь чего-то добиться.
Он приблизился к кровати еще на шаг, ощущая, как у него бешено колотится сердце.
— А что до твоей дальнейшей жизни — то ты ее просто пустил на ветер. Ты всех нас отверг. Ты все потратил на сожаления о том, от чего отказался, вместо того, чтобы сосредоточится на том, что у тебя было. У тебя прекрасная семья, которая оставалась с тобой, несмотря на то, что ты не заслуживал их любви и преданности. Ты — счастливчик, и всегда им был.
— Вот как — и ты злишься на своего старика? — Отец слабо приподнял руку. — А тебе надо было бы меня благодарить. Посмотри на себя. Ты добился успеха, у тебя есть все, о чем ты мечтал. Тебе никогда не приходило в голову, что твои успехи — это в немалой степени моя заслуга? Я помог тебе стать таким, какой ты есть, — пусть я и сукин сын.
Джек ошеломленно уставился на отца.
— Что?!
— Ты меня слышал. Это я научил тебя, как надо жить. Я! — Отец прерывисто вздохнул. — Как ты считаешь, ты смог бы добиться столького, если бы на тебе висела семья? Чего бы ты добился, если бы тебе не так сильно хотелось отсюда вырваться? Ты — мой единственный сын, я не собирался сидеть и смотреть, как ты губишь свою жизнь так, как погубил ее я.