Он заметил удивленный взгляд Клинта и понял, что его голос прозвучал мягче, чем нужно.
Но Клинт только кивнул.
– Я подожду, чтобы посмотреть, выживет ли Рэндалл. – Он смешался. – И что затеет Расс Дьюэйн.
Рейф услышал, с какой неохотой Клинт произнес эти слова, и его снова пронзило уже ставшее привычным чувство вины. Клинт как-то упомянул в разговоре о дочери шерифа. Рейф понимал, как должно быть парню нелегко лгать людям, которые ему нравятся.
– Хватит риска, – сказал Рейф. – С меня хватит.
– Мы только начали чего-то добиваться. Трудно взять все и бросить.
– Это моя битва, Клинт, и сейчас, похоже, она подошла к концу. Не хочу больше никаких потерь.
– Знаю, ты стремился совсем к другому.
Рейф пожал плечами. Он уже давным-давно не получал того, что хотел. Сейчас ему нужно просто оборвать цепь потерь. Отпустить людей, которые пошли за ним. Отпустить Шей Рэндалл.
Но если Рэндалл умрет, Рейф никогда уже не будет свободным. Теперь он сомневался, что вообще наступят какие-то перемены. Что сделано, то сделано. Клеймо навсегда останется с ним. Как и воспоминания о тюремных днях.
Он повернулся и направился к хижине, сердце бешено колотилось. Ему придется сказать Шей, что, возможно, она никогда не увидит отца в живых и что она свободна ехать на все четыре стороны. Если она опоздает, это будет его вина. На Рэндалла ему было наплевать, разве только жаль, что его смерть сломала все планы, но Шей была ему не безразлична, как с неохотой признал он.
Теперь она опять его возненавидит. И тот свет, который появился в его жизни, вновь погаснет, как случилось десять лет назад.
Шей сидела на кровати, играя с Абнером, и нервничала, словно подозревала, что случившееся имеет к ней прямое отношение. Она взглянула на Рейфа с мольбой в глазах:
– Ну что?
Он с трудом перевел дыхание.
– Джек Рэндалл… – Рейф не мог заставить себя произнести «твой отец».
Она неловко поднялась:
– Что такое?
– Он ранен. Возможно… умирает.
Шей словно окаменела.
– Ты… – голос ее внезапно осекся.
Он взял ее за плечи.
– Я тут совершенно ни при чем, как и те, кто связан со мной, – тихо произнес он.
Было ясно: она не поверила, не могла поверить ему, и он понял почему. Ведь она знала, как сильно он ненавидел Джека Рэндалла, как строил планы погубить его.
– Нет, – сказал он, – я стремился совсем к другому.
– К чему же ты стремился? – горестно спросила она.
Он отвернулся от нее, тоже оцепенев. Десять лет назад никто ему не поверил, никто не поверит и теперь. Даже женщина, которая, казалось, доверяла ему еще несколько часов назад. Было глупо с его стороны думать, что это доверие продлится больше чем несколько минут.