Тридцатидневный курс лечения должен помочь любому самому отъявленному наркоману избавиться от своей вредной привычки.
Юрий Семенович почему-то приложил к этой печатной инструкции свое расписание, от руки, в котором особо подчеркивалось, что по утрам пастилки никобревина следует принимать натощак. Это уж был его собственный опыт.
— От тебя требуется небольшое усилие воли, — убежденно говорил он, — и то лишь на первые дни. Сиди за столом, работай и не кури.
— Только-то? — горестно улыбнулся Игнат Александрович.
— Да, ничего больше. Не работается — просто сиди за столом и с месяц не пускай в дом никого из курящих. Гони в шею даже друзей, если они курящие. Теперь они тебе не друзья. Понял? Посидишь немного, встань и помаши руками, ляжешь — покрути ногами. И дыши, дыши! Понял? Так скорее из тебя вся мерзость выйдет. Черная дрянь полезет, понял? Ты на меня взгляни, я совсем другим человеком стал! — хвастливо добавил он.
Игнат Александрович иронически посмотрел на своего друга.
— Действительно, сияешь, словно тебя на Государственную премию представили.
Перемены, происшедшие с Юрием Семеновичем за короткое время, и впрямь бросались в глаза. Раньше он был худой, долговязый, с желтоватым лицом, с чуть прищуренными, правда, всевидящими и всепонимающими глазами и отличался необыкновенной нервной подвижностью. Сейчас раздобрел, уже не казался высоким, по комнате ходил неторопливо, солидно и глаза его стали спокойными, сытыми. «Видишь, какой я!» — казалось, кричало все его дородное тело.
— Ты знаешь, что значит победить себя? Я победил себя и горжусь этим! — всерьез заявил он. — Как известно, это самая великая победа, какую может одержать человек!
Игнат Александрович иронизировал недолго, настолько искренне и велико было его собственное желание бросить курить.
Первые три капсулы никобревина он проглотил тут же, в присутствии Юрия Семеновича. При этом Ольга Сергеевна смотрела ему в рот, а когда он, словно причащаясь, пил воду, раздалось журчание и в ее горле.
Весь вечер Игнат Александрович не курил. Более того, ему не хотелось курить. Правда, вечером он не садился за письменный стол, но это потому, что было уже поздно.
Ночь тоже прошла спокойно: курить по ночам он вообще не имел обыкновения.
Утром Игнат Александрович принял согласно инструкции три таблетки никобревина и пришел на кухню завтракать вместе со всеми. Ольга Сергеевна и Наташа поглядывали на него украдкой, они почти дышать перестали, но делали вид, что ничего особенного в их семье не происходит. Миша вовсе не поднимал глаз: предупрежденный матерью, он боялся отца и ждал, что с минуты на минуту разразится гром.