— Сядьте возле меня, Лизл.
Она неопределенно указала на место у ее ног, и Лизл подошла и села. Две женщины смотрели друг на друга, не опуская глаз. Чуть заметная злобная усмешка искривила губы Хэрриет, и глаза ее вспыхнули, встретив упорный взгляд Лизл. Лизл почувствовала, как два ярких пятна вспыхнули на ее щеках: она поняла, что в душе старухи бушует еле сдерживаемый гнев.
— Джеймс занимается кобылой? — спросила она тонким голосом.
Лизл кивнула:
— Да, и Джеймс, и Майк; и ветеринары там же, так что она в надежных руках.
Последовала долгая пауза. Затем Хэрриет Ловелл положила голову на подушки и зарыла глаза, и спустя некоторое время на ее увядшие щеки вернулась краска, и она спросила с притворным интересом:
— Вам понравился остров?
— Очень.
Хэрриет Ловелл отщипнула еще ягодку винограда, кинув на Лизл холодный взгляд.
— Я была удивлена, услышав, что Джеймс взял вас туда: обычно он ездит один.
— Он пожелал, чтобы я увидела Танцующих.
Наступила короткая пауза. Затем Хэрриет Ловелл нахмурилась и нетерпеливо покачала головой:
— Я должна быть честной: не нравится мне все это. Совсем не нравится.
— Почему же?
— У него нет права проводить столько времени с вами наедине: люди будут говорить разное.
Лизл улыбнулась.
— Этим людям говорить совершенно не о чем.
— Вы не понимаете. Наверное, для людей вашего типа ничего особенного нет в том, чтобы проводить наедине целые часы и уезжать с полузнакомыми людьми; но мы, Ловеллы, — род гордый и знатный. — Ее тон был высокомерен, и она отчеканивала каждое слово. — Нам нужно поддерживать честь рода — и мы гордимся своим происхождением.
— Как мило, — со скукой в голосе произнесла Лизл.
— Вы смеете дерзить?! — Глаза Хэрриет злобно сверкнули.
— Я вовсе не намеревалась, но уверена: вы не для того вызвали меня так поздно вечером, чтобы рассказывать о своем роде.
Холодные голубые глаза Хэрриет выдержали взгляд Лизл.
— Да, не для этого. То, для чего я хотела вас видеть, касается моего племянника.
— Я слушаю.
— Мне не нравится, что он все свое время проводит с вами.
Лизл не смущаясь посмотрела в эти холодные глаза.
— Я полагаю, это личное дело Джеймса, разве не так?
— Нет. Я так не считаю. Джеймс должен жениться на Энид, и я не желаю, чтобы вы разрушили их будущее.
Лизл посмотрела на ее умное, тонкое лицо, которое в свете лампы было белым, как мел.
— Я не имею намерения разрушать будущее Джеймса.
— Но именно это вы делаете.
— Мисс Ловелл, — терпеливо начала Лизл, — я думаю, что Джеймс способен решить за себя сам. Каковы бы планы на будущее у него ни были — это его жизнь, и он имеет право решать. Я уверена: придет время, и он примет правильное решение. — Она встала, глядя на старую леди, которая лежала такой беспомощной на вид в своем старомодном шезлонге. — И я вовсе не собираюсь спорить с вами вновь. Я надеялась, что мы станем друзьями, но теперь вижу, что мои надежды никогда не осуществятся. Если это все, что вы собирались обсудить — я думаю, вам лучше поговорить с самим Джеймсом. Спокойной ночи, мисс Ловелл: надеюсь, утром вы почувствуете себя лучше.