Тень ее высочества

Двенадцать высших магов выстроились цепью перед Северными вратами Грани. Той самой стены, что отграничивает их мир от других, враждебных. Границы, которая неумолимо истончается. Границы, которую нужно подпитывать силой, чтобы орды тварей не ворвались в Межграничье.

По очереди восемь хранителей вставили ключи в замочные скважины. Заняв свои места в живой цепи, они взялись за руки.

Предрассветные серые сумерки. Тишина, нарушаемая лишь легким дыханием двенадцати человек. Пар изо рта в холодном воздухе плыл небольшим облачком.

Стены задрожали. Промерзшую землю всколыхнуло, как от удара. Ледяной ветер разворошил опавшую листву и поднял ее вверх красно-золотым вихрем.

Ключи тяжело проворачивались по часовой стрелке. Волна силы, отделяясь от артефактов, фиолетово расплескивалась по вратам и разливалась дальше по стене.

— Уже скоро, — облегченно прошептала хрупкая брюнетка с длинными распущенными волосами. — Ненавижу ритуал, он — самое неприятное из обязанностей хранителя.

Ее сосед справа, огненно-рыжий долговязый малый, едва заметно улыбнулся:

— А я ненавижу подходить к Грани, когда она еще голодна.

— Боишься, что засосет? — усмехнулась брюнетка. — Она может. Столько беспечных магов растворилось в этой пиявке, ведают одни боги.

— Знаешь, Вейра, а я ведь всегда считал, что ты обожаешь ритуал изъятия силы, — задумчиво протянул рыжий чародей.

— С чего вдруг?

— Мне казалось, во время него ты упиваешься своим могуществом.

— Ох, Лавджой, какое могущество? — скривилась магесса. — Я уже ощущаю себя как новорожденный котенок, а ведь сила еще не до конца вытекла из меня.

Рыжеголовый кивнул в сторону высокой магессы с синими волосами:

— Посмотри на магистра водников — она практически без сознания, а ты зажимаешь лишнюю капельку силы. Жадина ты, Вейра.

— Вот и отдавай последнее сам. Я не Сиелла, мне для восстановления не хватит пары часов.

— Отцепись от девочки, Лавджой, — утомленно произнес второй сосед черноволосой магессы. Заметно, что и он на грани обморока. — Вы не магистры, вы — хранители и должны сберечь толику силы на случай опасности.

Альберт, магистр ордена Земли, прикрыл красные от недосыпа глаза. Хоть и выглядел он как тридцатилетний, ему сто сорок три года, и добровольно расставаться с силой ему тяжело. Гораздо труднее, чем Сиелле, самой молодой из магистров стихий.

Тягуче, невыносимо медленно сила текла из каждой поры его кожи. Вытекая тоненькими ручейками, она вливалась в общий широкий поток у самих врат. И дальше, проникая в ключи, растворялась в стене. Грань, словно ненасытная пиявка, требовала еще и еще, набухая магией.