Джон Мильтон
Стихотворения
Переводы Ю. Корнеева
К ШЕКСПИРУ
К чему тебе, Шекспир наш бесподобный,
Величественный памятник надгробный?
Над местом, где твой прах святой зарыт,
Не надо строить вечных пирамид
Заслуживаешь большего по праву
Ты, первенец молвы, наперсник славы.
В сердцах у нас себе воздвиг ты сам
Нетленный и слепящий взоры храм.
Тебя не обессмертило ваянье,
Но множатся твоих трудов изданья,
И глубиной дельфийских строк твоих
Ты так дивишь всех, кто читает их,
Что каменеем мы от восхищенья,
И мрамор нашего воображенья
Идет тебе на монумент такой,
Под коим рад бы спать монарх любой.
ЭПИТАФИЯ УНИВЕРСИТЕТСКОМУ ВОЗНИЦЕ
Здесь Хобсона почтенного могила.
Смерть в грязь его на отдых уложила,
Не то б старик в ней все равно увяз
Дороги развезло теперь у нас.
Ловчее мир не видел человека,
И ведай смерть, что чуть ли не полвека
Меж Кембриджем и "Буллом" он сновал,
Однако шею так и не сломал,
Возница наш досель бы жил на свете.
Но прервала чума поездки эти,
И, мня, что прикатил наш вояжер
На свой последний постоялый двор,
Коль не спешит в дорогу, как бывало,
Смерть роль служанки для него сыграла,
Свела его туда, где ждал ночлег,
Раздела - и задула свет навек.
Так пусть ответят всем, кому он нужен!
"Наш Хобсон опочил, доев свой ужин".
ВТОРАЯ ЭПИТАФИЯ ЕМУ ЖЕ
Лежит здесь тот, кто жить и ныне б мог,
Когда бы не покинул облучок:
Он человек был крепкого закала,
Которому судьба предначертала
В пути быть постоянно для того,
Чтоб не сумела смерть настичь его.
Хоть время служит мерою движенья,
Движеньем время мерил он с рожденья
И, как часы, чей прекратился бег,
Остановясь на миг, умолк навек.
Хоть в парадоксы здесь не след пускаться,
Замечу, что от длительных вакаций
Он не набрался, а лишился сил
И дух не перевел, а испустил,
Свое здоровье подорвав бездельем,
От коего лечился добрым элем.
Он рек пред смертью: "Будет хлопотня!
Раз я не еду, пусть несут меня.
Хоть клясться - грех, клянусь: один возница
Не даст шести носильщикам лениться".
От легкой жизни сгрыз его недуг
Настолько в тягость был ему досуг,
И счел он праздность за такое бремя,
Что понял: умирать настало время,
Но и в последний миг твердил одно:
"Грузи смелей - доедем все равно!"
Ах, если б он свое не бросил дело,
Ему б вовек кончина не приспела,
И регулярней, чем отлив идет
Приливу вслед, возил бы взад-вперед
Он пассажиров, письма и пакеты.
А вот теперь его меж нами нету
В земле почиет он спокойным сном.
Лишь эта надпись говорит о нем.
ЭПИТАФИЯ МАРКИЗЕ УИНЧЕСТЕР
Под мрамором, что здесь стоит,
Маркиза Уинчестер спит,
