Стивен Миллхаузер
МЕЧТА КОНСОРЦИУМА
Перевод Анастасии Грызуновой
Весть о том, что универмаг куплен консорциумом, преисполнила наши сердца тревогой и тайной надеждой. Универмаг был последним из грандиозных старых торговых центров города; с раннего детства мы катались на его эскалаторах и бродили по блеклым отделам. Само представление наше об излишествах и о чуде сложилось благодаря его полкам, что тянулись в бурые дали и высились по всем двенадцати этажам. Старые магазины исчезали один за другим в ослепительном блеске нового стеклянного торгового пассажа, и наши визиты в увядавший универмаг уже отдавали покорностью и меланхолией. Поэтому покупка универмага консорциумом стала жестоким ударом, опустошительным даже, но в то же время утешила нас; ибо разве мы не осознавали, что наш универмаг - всего лишь нелепый, чудом уцелевший пережиток прошлого, едва ли не повод для смущения, в каком-то смысле иллюзия?
С самого начала было объявлено, что консорциум планирует сохранить здание длиной в квартал нетронутым, как и все мельчайшие архитектурные детали - от лепнины листьев и ягод на колоннах при входе до старинного мраморного фонтана девятнадцатого века, что располагался в дальнем углу на первом этаже. Ходили слухи, что здание превратят в конторское. Почти тут же пошли толки иного рода, и теперь мы перешептывались о том, что консорциум планирует воскресить универмаг, вернуть ему былое великолепие. Начали поговаривать о том, что консорциум приобрел в городе и другие универмаги, что и в других местах возникают фабрики и магазины консорциума. К подобным разговорам мы прислушивались слегка опасливо, ибо не понимали уже, хотим мы возрождения нашего универмага или желаем лишь непрерывности бесконечных бурых сумерек его упадка.
Открытие назначили на раннюю весну. Всю осень и зиму мы тревожно ждали, а за огромными витринами, затянутыми белой тканью, слышалось урчание радиоприемников рабочих, грохот молотков и визг пил, скрежет тяжелых предметов, царапающих полы; темные леса высоко вверху, в белых зимних небесах, казались сложным, загадочным порождением разрухи.
Не говоря вслух, мы вспоминали бесконечное ожидание детства: ожидание постепенно разъедали неудачи и тревога, а день, о котором мечталось, подползая все ближе, наливался бременем невозможных желаний.
И пришел день, совсем обычный - холодное ясное утро в середине апреля. И сюрприз поразил нас: нашему взору, но словно бы тайно, явился величественный универмаг, новый торговый центр, что будто бы стоял все время, прячась в тенях наших вянущих надежд. Новый универмаг тянулся в ясный синий день своими девятнадцатью этажами. В громадных зеркальных окнах цоколя и сияющих полукруглых стеклах обновленного гранитного фасада дрожали и мерцали искривленные отражения красно-коричневых конторских зданий.
