Елена Нестерина
"ВАС ОБСЛУЖИВАЕТ ПРОДАВЕЦ"
- Сама загогулина, и дети твои Загогулины! - в хмельном недовольстве провозглашает папенька маме, и ему кажется, что в этот момент он высказывает самую глубинную, самую что ни на есть правду жизни. После чего все сразу поймут, кто они такие, и бросятся поздравлять его с этим открытием.
Папенька призывает нас к мудрости и точному расчёту, порицает за отсутствие логики в действиях, чуть ли не на транспарантах пишет, что главное - это ум. А после уж разные там эмоции и чувства. Но мы-то его знаем, как облупленного.
Наш папенька - шалун и проказник. А в молодости был так вообще. Вот сидел он как-то молодым дома, листал телефонный справочник. И от нечего делать вдруг попалась ему на глаза фамилия - Загогулин Б.И. Папашка возьми и набери этот номер.
Поднимают трубку.
- Алле, - говорит наш молодой папашка, - здесь живут загогулины?
- Ну да. - отвечает ему сочный мужской голос.
- Одни вообще сплошные загогулины? И никого прямого нету? - начал шалить папенька.
На том участке некоторое время молчали, а затем выразились громко и лохмато, однако трубку не повесили.
- Ого! Вот это завернул! Вот это сила! Эй, на проводе, а ты сам-то что, тоже Загогулин?
- Загогулин. Да я и есть тут у них самый главный Загогулин! утвердительно провопили папане в ухо голосом самого главного Загогулина. И попрошу это иметь в виду!
В ответ на последнюю реплику откуда-то из глубины загогулинской квартиры донёсся звонкий и наглый голос:
- Это какой-то позор - жить с такой фамилией! Опозорили меня на весь город! У всех на работе бирки нормальные - хоть Ёлкина, хоть Палкина, одна я, как дура, должна ходить с табличкой "Вас обслуживает продавец Загогулина"!
- Эй, мужик, слышишь, что она там орёт? - обратился к юному папеньке Загогулин.
- Конечно, слышу.
- Фамильная фамилия ей не нравится!
- Какая ещё "фамильная фамилия"! - пронзительный голос подобрался ближе и настойчиво рвался в папенькино ухо.
- Во, во, слышишь?
- Ты что, совсем? Была б фамилия, а то какая-то Загогулина! - крик души страдающей рядом с телефоном Загогулиной пронзил молодое и доброе папенькино сердце.
- Слушай, мужик, это хорошо, что ты позвонил! - взволнованно заговорил Загогулин. - Слышь, ты погоди, трубку-то не вешай. Тебя как звать?
- Лёха.
- Слышишь, Лёха, ну что мне с ней делать? Мается девка, вот как чума на неё находит. Орёт благим матом. И плачет - стыдно, говорит, жить с такой фамилией.
- Стыдно, конечно! Одна мать только дурочка и нашлась, что согласилась добровольно стать Загогулиной! - в далёком голосе снова ушедшей в недра квартиры Загогулиной послышались слёзы. - А её на заводе Загогулиной никто и не зовёт. И имя у неё хорошее - О-ольга... А я как дура - Ира. Загогулина Ира-дыра, дыра-дура...
