Шаг первый. Мастер иллюзий - Антон Витальевич Демченко

Шаг первый. Мастер иллюзий

Здесь летающие машины соседствуют с магическими артефактами, волхвы полемизируют с церковью, а в университетах, на кафедрах философии и естествознания изучают теорию ментального манипулирования. Мобильные телефоны похожи на волшебные зеркала, наговоры рассчитываются на компьютерах, а в небе состязаются дирижабли и реактивные самолёты-«скаты». С момента появления в Хольмграде некоего Виталия Родионовича Старицкого, прошло семьдесят лет. Изрядно потревоженный неугомонным князем, мир успокоился и расслабился.

Читать Шаг первый. Мастер иллюзий (Демченко) полностью

© Антон Демченко, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Пролог

Сильнейшая гроза обрушилась на землю внезапно, как это обычно и бывает в преддверии лета. Всполохи молний исполосовали черные, невесть откуда взявшиеся нагромождения туч, ослепили, оглушили грохотом небесной канонады, и в высушенную жарким майским солнцем землю ударили тугие струи дождя, моментально прибившие вездесущую рыжую пыль и омывшие листья небольшой рощицы, окружавшей невысокий холм.

Невдалеке резко взвыла и тут же стихла сирена, а вместе с ее ревом пропал и свет в маленьком поселке, выстроенном на пусть и не очень высоком, но обрывистом берегу, под которым все громче клокотала обычно спокойная и прозрачная, а сейчас вдруг ставшая буйной, река. Еще недавно плавно и величественно катившая свои воды среди полей и рощ, она взбурлила, вздымая валы помутневших волн все выше и выше, выплеснулась на пологий берег и разлилась вширь, скрывая под собой невидимые в наступившей темноте, черные от вывороченной земли, пашни, затапливая сады и перелески.

Неслышно за воем ветра скрипнула дверь одного из домов, на пороге мелькнула стремительная тень и канула в темноте переулка, лишенного привычного света фонарей. Рыкнул, перекрыв грохот грома, прогоревшим глушителем старый мотоцикл и, натужно завывая износившимся двигателем, покатил по улице, изредка замирая то у одного, то у другого дома. Маленький поселок, притворившийся пустым под напором грозы, словно в надежде, что та не заметит и обойдет его стороной, вдруг наполнился суматохой и звуками. Залаяли псы, где-то заголосил ребенок, мужской голос рявкнул, пресекая поднимающуюся в его доме женскую истерику. В неверном свете ручных фонарей, керосинок и свечей замельтешили тени, а к запаху озона в воздухе добавился запах страха и неуверенности. Зафырчали двигатели немногочисленных автомобилей, и тени заскользили к ним, загружая машины тюками и мешками под перекрывающие шум разбушевавшейся стихии окрики.

– Куда ты перину потащила, дура?! На чердак ее, «память» еж! Детей собирай, курица!

– Батюшки, что ж это за напасть! Олька, да угомони ты своего оглоеда, чтоб под ногами не путался!

– Дамба-то, дамба!

– Как второй каскад рухнет, нас отсюда в самый Азов вынесет!

– Не стони, мать, справимся! А ну-ка, Ваня, помоги «артиллерию» в машину отволочь.

– Говорят, еще час-полтора выдержит. На Константиновск уходить надо, тогда, глядишь, и выплывем.

– Жратву не забудь, олух царя небесного. Кто знает, сколько нам плутать придется!

– Константиновск? Рехнулся? Там и потопнете. К Стычновскому поедем, а еще лучше до Тацинской, если успеем.