Ровно в полдень тишину горной деревни на греческом острове Корфу разорвал рев мотора. Мотоцикл остановился на крошечной площадке под старой высохшей оливой. Мужчина лет тридцати, невысокий, крепкий, совершенно голый, если не считать грязных белых шорт, снял шлем, зашел в кафе, уселся за столик на узкой веранде и закурил.
Хозяин кафе старый Спирос поздоровался по-английски, положил перед гостем книжку меню, заранее зная, что тот не раскроет, небрежно отодвинет локтем, потом страшно медленно, как чудовище из детского кошмара, поднимет глаза, светло-серые, мутные, и произнесет с жестким неприятным акцентом:
– Пятьдесят грамм метаксы и стакан минеральной воды без газа.
Спирос, приняв этот скудный заказ, удалился в кухню и трижды осенил себя крестным знамением перед ликом своего покровителя, святого Спиридона, обещая себе и святому, что если завтра в полдень голый человек с мертвыми глазами ступит на порог его маленького тихого заведения, он, Спирос, захлопнет дверь и перевернет табличку «закрыто» прямо перед облупленным носом проходимца. Пусть старуха Ефимия ворчит, сколько душе угодно. Не велика беда – лишиться такого посетителя. Он появляется здесь уже в третий раз, заказывает на грош, а хамит на десять тысяч драхм. Он опять не потрудился добавить простое «плиз» к своему скудному заказу и опять наверняка не оставит чаевых. Аккуратно пересчитает сдачу, сгребет в кулак и спрячет в карман грязных коротких штанов. Дело не в копейках. Не нужны Спиросу его паршивые чаевые. Важно отношение, простая человеческая вежливость, вот что.
Однако сегодня, сделав обычный заказ, посетитель вдруг произнес, глядя на Спироса в упор своими нехорошими глазами:
– Кто-нибудь в вашей деревне сдает комнату?
Вопрос прозвучал настолько странно, что Спирос растерялся. Деревня была совершенно не курортным местом. Дюжина белых каменных домиков, прижавшихся к отвесному склону, как ласточкины гнезда, в шестистах метрах над уровнем моря, церковь, супермаркет, бензоколонка, кафе старого Спироса и больше ничего интересного. До ближайшего пляжа приходилось добираться на машине по узкому серпантину. Туристы попадали сюда только проездом, если направлялись к знаменитому высокогорному монастырю святого Пантелеймона или просто путешествовали по острову. Никто никогда не сдавал здесь комнат. Именно эту последнюю фразу и произнес старый Спирос, медленно, тщательно, как школьник, выговаривая английские слова.
– Почему? – спросил посетитель. Короткое «уай?» прозвучало как угроза. Спирос рефлекторно отшатнулся.
