Прелюдия любви

С благодарностью посвящается памяти

Синди Кейт

На исходе октября вокруг свирепствовали суровые снежные ветры, наполняя завыванием ночь, нависшую над бескрайними просторами Южной Шотландии. Стихия словно совершала обряд торжественного возмездия, наваливая огромные сугробы перед большим помещичьим домом в Кричфилде.

Верхние этажи здания казались совершенно темными, потому что каждый оконный проем с декоративным балкончиком закрывали плотные ставни для защиты от леденящих порывов вьюги. Но на самом нижнем этаже через застекленные высокие окна пробивались яркие потоки света, в котором сияли падающие снежные хлопья.

В просторном зале, располагавшемся на первом этаже, под заунывные звуки волынки весело кружились танцующие пары.

Мэри Кейт Макферсон громко рассмеялась, когда ее партнер, молодой светловолосый Кеннот Гиллеспи, чуть не упал, завершая высокий прыжок с поворотом в воздухе.

— Дорогая, разве вам не нравится, как я танцую? — решительно поинтересовался Гиллеспи, широко и открыто улыбаясь.

— Ну что вы, сэр, — отозвалась Кейт, не прерывая очередного па. — Столь грандиозные выкрутасы и плавное скольжение должны непременно вызывать зависть у всех присутствующих джентльменов.

— Вы серьезно?

Новая фигура танца разлучила их, прежде чем Кеннот успел сказать своей очаровательной партнерше нечто большее.

Мэри испытывала сейчас истинное наслаждение. Ее тело облегало любимое платье из восхитительного флорентийского шелка; его шафрановый цвет прекрасно гармонировал с золотистыми кудряшками и широко распахнутыми карими глазами. Черные нарядные кружева окаймляли узкий корсаж и обрамляли изящную белую шею. На лице лежал тонкий слой крема, издающего аромат роз. Подол платья, вместо того чтобы вздыматься над фижмами, плавно ниспадал вниз; его украшали гладкие складки, изящно взвивавшиеся над миниатюрными шелковыми туфельками.

Мэри всегда наслаждалась вечеринками подобного рода. Кроме того, Кричфилд блистал новизной и доставлял удовольствие необычностью атмосферы, царившей под его сводами.

Кейт, горянке по натуре, воспитанной в духе привычек и традиций жителей горной Шотландии, до недавнего времени не разрешали увлекаться светскими развлечениями и ограничивали жизнь кругом домашних интересов. Правда, иногда ей позволяли посещать знакомых, дома которых находились неподалеку вверх или вниз по течению реки Спай. В конце концов ее отец уступил настойчивым просьбам сестры — Сары, леди Аберфойл из Эдинбурга — и дал согласие на визиты к другим родственникам.

На первых балах и вечеринках Кейт очень стеснялась, словно сомневалась в правильности собственных поступков. Ее спутники, кстати, состоящие с ней в близком родстве, следили за ней довольно пристально и разрешали общаться лишь с теми молодыми людьми, в которых были совершенно уверены. Словом, делалось все возможное, чтобы поведение Мэри не выходило за рамки общепринятых правил.