Переулок поливало дождём. Открыв глаза, Адам увидел в окне унылое серое небо над слепой стеной дома напротив и одинокое чахлое деревце, приткнувшееся у кособокого флигеля постройки начала двадцатого века. Ветер загудел в вентиляционных шахтах, капли дождя забарабанили по подоконнику, плохо закреплённый лист жести на крыше громыхнул, пугая старуху-соседку и чердачных котов, а ветви дерева судорожно дёрнулись, роняя желтеющие листья. Пахнуло землёй.
Не вставая, Адам протянул руку, взял ноутбук со стола и открыл файл рукописи. Он слишком долго откладывал. Сейчас, пока не началась дневная суета, до новостей, до чтения почты, есть шанс, что он сможет.
Но вместо вычитки он стал рассматривать стену дома. За ночь на ней появилась новая надпись. Рядом с корявой «Seks Pistols» и выцветшей «Budka Suflera» кто-то уверенно вывел: «Бегство — доблесть, если это бегство из плена». Адам гадал, кто из соседей-подростков мог бы написать такое, когда внизу хлопнула входная дверь и пьяный мужской голос произнёс: «Море. Понимаешь, тёплое море и пальмы. Ты возвращаешься домой, и она ждёт тебя».
Адам встал, выглянул в окно, но увидел только спину выходящей со двора фигуры. Мешковатое пальто, шляпа. Чей-то гость возвращался домой и разговаривал сам с собой.
Адам вернулся к компьютеру, набрал «долгосрочная аренда жилья» и нажал Enter.
Через неделю он сидел на балконе, пил капучино, жадно вдыхал запах жареной рыбы из соседнего бистро и смотрел, как метрах в сорока внизу в прозрачной воде колышутся водоросли бесчисленных оттенков зелёного. Кричали попугаи, играл вдалеке невидимый аккордеон.
Солнце зацепилось за крыши, осветило верхушку высокого дерева и потерялось где-то в облаках. Ветер, поднимающий волны и брызгающийся в проходящих по набережной на северной стороны острова, здесь на юге вёл себя почти застенчиво. Чуть подрагивали листья пальм да расходилась лёгкая рябь по воде.
Когда Адам въехал сюда неделю назад, хозяин апартаментов, оставляя ему ключи, сказал:
— От сердца отрываю. Знали бы, что за соседка у вас справа!
— К чёрту соседок, — ответил тогда Адам. — Я хочу покоя.
Звук открываемой двери отвлёк Адама от блаженного созерцания. На соседний балкон вышла стройная молодая брюнетка, судя по смуглой коже и почти европейским чертам лица, креолка.
Он украдкой рассматривал девушку. Она подняла лицо к небу, посмотрела туда, где за набежавшими облаками пряталось солнце и прошептала что-то. Порыв ветра растрепал её волосы и раздул облака в вышине. Она улыбнулась и закрыла глаза, когда солнечные лучи коснулись её кожи.
