Глава первая. Кандидат в виноделы
Самолет А-380 заурчал, наконец, моторами, набрался мощи, тяжко двинулся по взлетной полосе и вдруг легко взмыл в предвечернее небо, держа курс на аэродром Орли. Молодой человек лет двадцати пяти прекрасной внешности (рослый, темно-каштановая грива волос, карие глаза под ровными бровями, прямой нос, яркие четко очерченные губы, волевой подбородок, качественная одежда), похожий на кого-то из культовых артистов (на Джонни Деппа?), повернулся к сидящей рядом эффектной зрелой женщине французского типа, улыбнулся ей и сказал:
— Я было всерьез настроился ночевать в Шереметьево. Вот так хваленая европейская пунктуальность…
— Экипаж тут не причем, — похлопала его по руке дама и тоже улыбнулась. — Можешь поругать авиадиспетчеров. Или метеорологов…
— Или техслужбы аэропорта, — подхватил мысль парень. — А может все-таки ФСБ, выловившую очередного шпиона?
— Не дурачься, Антуан. Хотя нет: дурачься, смейся, можешь даже приволокнуться за стюардессой: вон какая у нее крутая попетта…
— Маман! Что за неэтичные речи я слышу из твоих уст?
— Ах, Антоша… Я за эти две недели так настрадалась, глядя на твои терзания, что рада теперь любой твоей улыбке и задорной выходке. А эта глупая Даша еще пожалеет, что пренебрегла любовью моего сына. Мон Дью, дай ей мужа богатого, пожилого и противного!
— Если бы отец не разорился и не умер, я тоже стал бы, в конце концов, пожилым богачом и, вероятно, противным. А теперь буду просто никчемным бедняком…
— Твои гран-папа и гран-мама люди не богатые, но и не бедные. Типичный средний класс. Нужно лишь суметь с ними ужиться, стать своим в провинциальной среде. Неужели ты не сможешь, мон фил?
— Ох, мама… Я готовился к общению с европейскими дельцами, для этого закончил Плехановку и девчачий Инъяз. А теперь моим уделом должно стать виноделие в Бургундии?
— Среди виноделов встречаются и миллионеры. А также весьма известные личности, которые на склоне лет увлеклись выращиванием винограда…
— Как же: пример Депардье всем известен. Но мне ведь не 70 лет, а всего 25, я пока хочу жить энергично и в среде подобных мне людей…
— Увы, Антуан, в Европе гнет обстоятельств очень силен. Впрочем, теперь он набрал силу и в России. Мне нравятся русские поговорки, придуманные на все-все случаи жизни. Вот одна из них: по одежке протягивай ножки. К нам с тобой она относится теперь в полной мере. Если бы Женя остался жив, он обязательно б выкрутился, но грянул этот гадский инсульт. Всего в пятьдесят лет! А я думала, что мое счастье с ним продлится вечно…
