Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]

Неприбранное небо роняло мелкий дождик, его подпирали заводские трубы. Грязные потеки не украшали фасады, под окнами нашей конторы сиротливо мокли полицейские машины.

Мы перебрасывались резкими словами, пытаясь угадать, что нам готовит день грядущий. Капрал Карл Линкольн и я служили в полиции нравов, в отделении по борьбе с наркотиками. Работа как работа, работа есть всегда, но капитан Спэнглер, шеф отдела, сильно не любил, когда его люди занимались чем-то, как ему казалось, долго, поэтому-то мы и гадали, какие пакости готовит нам судьба.

Дым из заводских труб смешивался с сигаретным — и вся гадость из этого коктейля оседала в наших легких.

Прокашлявшись, динамик селекторной связи рявкнул:

— Рудовски!

Я предпочитаю Руд, но капитан думает иначе, видно, он придает особое значение моим польским корням. Мэтью Руд доступнее, чем Матеуш Рудовски. Впрочем, мне дороги оба.

— Шагом марш! — скомандовал я, выводя капрала из меланхолического состояния.

— За вами хоть на край света, — откликнулся Карл, отрывая от стула тощий зад.

Шестидесятилетний Морис Спэнглер в последнее время слегка располнел, что его совсем не портило. Шеф считал, что его чин и занимаемая должность предполагают его участие в политической жизни города, а для этого нужна солидная фигура, но сыщиком оставался классным — дело знал, не геройствовал и подчиненных гонял, как хотел. Но в инстанциях стоял за своих до последнего. Короче, мундир свой капитан заслужил.

Кресло для посетителей занимал холеный аристократ с безупречным пробором в седеющей голове.

— Мэт, — сказал капитан, — это мистер Мэнорс. Сержант Рудовски, мистер Мэнорс.

Капрал Линкольн, помощник сержанта, представился сам.

— Как дела, сержант? — протянул руки Мэнорс.

Карл тоже удостоился рукопожатия.

Средний налогоплательщик не интересовал Мориса Спэнглера, но и к городскому официозу мистер Мэнорс не принадлежал, я знаю всех — от ушей до хвоста, но то, что наш гость богат, можно было сказать точно.

— Мистер Мэнорс утверждает, что одна его знакомая устраивает приемы, на которых гостей угощают марихуаной и пикантными напитками, — произнес шеф таким тоном, будто ему была обещана медаль, и Мэнорс собирался лично проследить за этим.

— У нее курильня? — спросил я, чем привел гостя в замешательство.

— Ну что ты, Мэт, — капитан сунул нос в папку, лежащую перед ним. — Миссис Изабель Вайтер не профессионалка, она принадлежит к старому роду. А сигареты с травкой и возбуждающее зелье подают в ее салоне.

«Ах вот что!» — подумал я. Не каждый день предоставляется нам возможность заглянуть в тайную жизнь городской элиты. Еще бы капитан не вцепился в это дело! Правда, с юридической точки зрения ситуация складывалась двоякая: откажись капитан от расследования — и Мэнорс обвинит его в отклонении от исполнения служебных обязанностей. Прими шеф меры — газетчики поднимут звон, что-де, мол, тот вмешивается в чужую личную жизнь. Но Спэнглер славился умением выпутываться из таких историй.