Перевод:Светлана Морозова (1-9 главы),
Александра Форд (10-11 главы), Kseny (с 12 главы)
Сверщик: Александра Форд (1-9 главы)
Редактор: Светлана Морозова и Александра Форд (1-9 главы),
Kseny (10-11 главы), Юлия Цветкова (с 12 главы)
Вычитка: Kseny
Оформитель: Kseny
Обложка: Kseny
Девон
Стирая льняной салфеткой выплеснутое в лицо вино, я порадовался, что заказал белое, а не красное. Химчистка сможет спасти мою рубашку. Однако я был взбешен: бокал прекрасного Шардоне был потрачен впустую на припадок глупой истерики.
— Ты бросаешь меня?
Красивая блондинка, которая была на пике вышеупомянутой вспышки гнева, отодвинула стул и встала, выражая свое возмущение.
— Ты, чёрт возьми, издеваешься надо мной?
Я открыл рот, чтобы приказать ей сесть и вести себя тише, но она не дала вставить и слова.
— После всего, что я тебе позволяла со мной делать?
Ее лицо начало краснеть, покрываясь пятнами от возмущения, что происходило каждый раз, когда эта светлокожая женщина давала полный выход своим «лучшим» эмоциям. Она окинула взглядом людей за столиками. Никто даже не пытался вежливо игнорировать сцену.
— Я разрешала тебе связывать себя для твоих игр! — Она чуть ли не визжала. — Ты, нахрен, шлепал меня!
Дерьмо.
Мужчины и женщины смотрели на меня широко раскрытыми глазами. Кое-кто начинал узнавать, кто я. Это было недопустимо.
Я встал и подошел к блондинке в два длинных шага. Расстояние между нашими телами сократилось до нескольких сантиметров. Мы не касались друг друга, но она была вынуждена посмотреть вверх. Пристально глядя ей в глаза, я заговорил с ней ровным, спокойным голосом, требовавшим подчинения:
— Вы ведете себя недостойным образом, мисс Пэйн.
Как это обычно случалось, когда я пытался контролировать свой гнев, появился легкий акцент, делавший мои слова непонятными, словно их произносил подросток, только что сошедший с трапа самолета из Венеции. Это лишь больше взбесило меня. Следующее предложение я чуть ли не прорычал:
— Ты знаешь, что происходит, когда ты дурно ведешь себя на людях.
Ее рот мгновенно захлопнулся.
Она тяжело сглотнула, и злость в ее глазах заменила похоть. Я предпочитал именно такое выражение лица у женщин. Похоть легко поддавалась контролю.
Я сделал шаг назад и подозвал официанта, нервно переминавшегося в тени.
— Да, сэр?
— Рассчитайте меня, — произнес я. — И бутылку вина за каждый столик в качестве извинений за отвлечение ваших гостей от их еды. — Я взглянул на официанта. — А также добавь себе тридцать процентов чаевых за беспокойство.
— Спасибо, сэр.
