Максим ГОРЕЦКИЙ
«БЕЗУМНЫЙ УЧИТЕЛЬ»
Рассказ
Прошло, видно, немало времени с тех пор, как его в последний раз видели на улицах Мстиславля.
Одет он был в старый изорванный балахон; небритый, волосатый, с длинными, черными от грязи ногтями. Вид имел измученный и жалкий. Он обычно никогда не смотрел людям в глаза, а все мимо, словно бы искал кого-то у собеседника за плечами.
Бывало, целыми днями, с утра до позднего вечера, шаркал опорками на босу ногу по каменным мостовым. А то и по ночам бродил и вел нескончаемые беседы со сторожами.
В базарные же дни не спеша расхаживал в толпе, приглядывался к мужикам в надежде отыскать кого-нибудь из знакомых, чтобы выпросить огурцов или яблок.
В будни он тоже иногда слонялся по базару, сгребал разбросанное сено, кормил коз. А случалось, наводил страх на богомольных перекупщиц. Подходил к ним тихонько и говорил:
— Сестрицы вы мои! Бога нет, чтоб я так жил... Поверьте мне, нет его!..
— О, святая богородица! Что он мелет! — крестятся напуганные бабы и отмахиваются от него руками.— Помолчи ты, помолчи, Якуб Тимохович! Вон городовой ходит...
— Кгосподин учитель! — иногда обращался к нему какой-нибудь молодой лавочник.— Кгосподин учитель! Городового поблизости нет. Возьми бублик — плюнь на церковь!
Тот поворачивался в сторону городского собора или Тупичевского монастыря, смотрел-смотрел и плевал. Брал бублик и принимался жевать. А глупцы хохотали.
У тех же, которые особенно нагло приставали к нему, ничего не брал, а иногда еще и кричал:
— Слизняки вы слепые! Плюю я на вашу веру и на вас самих плюю.
И случалось — плевал-таки. Тогда они с издевкой вопили: «Городовой идет! Городовой идет!»
Но он никого не боялся. Готов был плюнуть на церковь, на костел, на синагогу — хоть у самого царя или губернатора на глазах. Городовой даже иногда просил его не делать этого при нем. Тот слушал и не плевал — не хотел ему приносить неприятности по службе.
Так вот, этот самый «безумный учитель», как прозвали его люди, или Якуб Тимохович Кубракович, когда-то учительствовал в нашей Шамовской волости, и поэтому все до мельчайших подробностей знали его печальную историю.
Родом он был из Мстиславля. Видно, дед его или прадед ходил по свету кубраком, то есть собирал деньги на постройку новых или ремонт старых церквей,— отсюда и пошла фамилия: Кубраковичи. Да и отец его водил дружбу с попами и дьяками; был пьяницей и бражничал с ними, пока было за что, а когда пропил все — нанялся в звонари. Звонил днем, а ночью сторожил церковь, чтобы безбожники не обокрали. Мать стирала людям белье, торговала на базаре семенами. Так и жили. Но, несмотря на трудности, на невысокое образование, он все же выбился в сельские учителя.
