Страшно открыть глаза.
Когда аппаратура вышла из строя, мой заданный вектор вдруг вильнул, и меня унесло в неизвестном направлении. Это произошло несколько суток назад, а сколько именно, трудно сосчитать – в космосе нет определенного времени. Но что я знал наверняка, так это то что, невесомость уносит мой маленький корабль в неизведанную, неизученную даль. Иногда я чувствовал, как что-то корректирует мое движение, словно лодочника сбивают с пути, невидимой подводной волной. С окаменевшим сердцем, я припадал к иллюминатору, и понимал, что пробираюсь между планетами, расстояние между которыми, несколько десятков световых лет, и мой корабль поддается влиянию их ветров, давления и других еще неизвестных явлений природы. В одно утро, а может это был вечер, или ночь, вместо пугающего космоса, я увидел яркую величественную поляну роз. Каждая роза уникальна, как планета: некоторые опасны, несмотря на красоту, другие вот-вот погибнут, есть те, которые только в расцвете, и все это находится в каком-то невообразимом вакууме нераскрытой загадочности. Словно магнит, притягивает к себе поляна, несмотря на жуткий страх, и чувство опасности. Но сегодня моя траектория, волею невесомости, вдруг проходила мимо яркой и жаркой Звезды на расстоянии 2500 лет. Я закрыл глаза, чтобы не ослепнуть. В голове играл Бетховен «Буря» и прохладная волна воды в воображении, уносила лебедя в море.
В беспокойный сон врывался свет. Зрачок нервно бегал по розовому внутреннему веку, стараясь пробить себе дорогу. Я слегка шевельнулся, чем привел в восторг все мышцы и в мозг моментально поступил гормон счастья. Правая, почти безжизненная рука, против моей воли начала ворошиться рядом, не чувствуя какого-либо свойства попадавшейся незаметно вибрирующего предмета, лишь заботливо подавала сигнал в мозг, какой формы предмет и в ту же секунду отбрасывала его, получая отрицательный сигнал. Я лишь самопроизвольно дергал бровями, и морщил лоб. Квадратная форма, с отходящей пластиковой трубкой с откидной крышкой на конце, легла на грудь и заботливая правая рука, еле слышным щелчком, откинула крышку, после чего неаккуратно воткнула в рот. Я отсчитал до пяти ста сдерживаясь от слез, все меньше понимая, что это потеря влаги в организме, но помнил, что так надо. С каждым разом все сложнее и дольше приходится себя сдерживать, лишь огромный ком в горле, готовый разорваться в слезы и кровь, не дает сразу всосать в себя содержимое. Первый глоток самый страшный и опасный, не знаешь его границ, поэтому ему дается тоже время – 2 секунды. Затем второй и третий по одной секунде и собрав всю волю в кулак, отстраняешь от себя живительное питье и ждешь, когда придет насыщение – единственное развлечение и в то же время спасение на это маленьком круглом корабле, размер которого в обычный человеческий рост. В эти минуты поддаёшься искушению быть обманутым разумом, подбрасывающий лишь воспоминания о Земле, от которых ком в горле только растет, и я начинаю снова считать. Один, два, три – а кто-то за это время вырос и пошел в школу, 116 – а вот он уже умер. Руки автоматически блуждают вокруг, неразборчиво что-то хватая и отбрасывая.
