Эрин, 889 г.
— Не нужно так расстраиваться, Коннор. К счастью, ни одна из других твоих способностей нисколько не ослаблена. Я бы даже сказала — просто чудо, что у тебя вообще есть хоть какие-то способности. — И Эйслинг, изогнув золотистую бровь, перевела взгляд с племянника на сестру. — С твоей-то наследственностью!
Щеки Сиары вспыхнули под взглядом младшей сестры.
— В его наследственности нет ничего плохого!
Коннор скрестил длинные ноги и откинулся на высокую спинку древнего дубового трона, пристально глядя на мать и тетку сквозь пальцы. Они стояли лицом к лицу в потоке золотистого света, льющегося из очага, высокие и стройные, негодующе расправив плечи.
— Твой брак дал нам до появления Коннора одного посредственного ребенка и пятерых мертворожденных. — И Эйслинг недовольно покачала головой. — Похоже, наша кровь плохо перемешивается с кровью твоего великого викинга. Помнится, еще до вашей свадьбы я говорила, что безрассудно следовать прихотям сердца.
— Нам в известном смысле повезло, что другие дети не оказались столь же одаренными, как Коннор. Воспитать мальчика с такими способностями так, чтобы его отец ничего не узнал о них, было непростой задачей.
— Если бы ты вышла замуж за представителя своего рода, тебе бы не пришлось скрывать от смертного свою истинную сущность.
— Я влюбилась, тут уж ничего не поделаешь.
— Сколько времени мы еще будем расточать свое наследие, пока могущество нашего рода не исчезнет, как дым?
— Любовь сильнее, чем все наше могущество!
— Чепуха!
В каменном очаге за спинами женщин плясали языки пламени, пылавшие тем ярче, чем сильнее разгорался спор. Казалось, огни свечей танцевали в ритмах их гнева.
— Мы — народ Туата-Де-Дананн! Когда-то мы были великими чародеями и правили в Атлантиде, а потом здесь, в Эрин! — Эйслинг сжала в руке медальон, который носила на золотой цепочке вокруг шеи. — А теперь мы вынуждены прятаться, дрожа от страха! Мы вынуждены скрывать свое могущество, опасаясь, что нас уничтожат!
— Видимо, ты считаешь меня повинной в упадке нашего народа?
— Если мы и дальше будем идти этим путем, немногих представителей рода Туата-Де-Дананн будет носить земля, — произнесла Эйслинг, глядя на огонь, будто за языками пламени видела трагические картины грядущего поколения. — Через тысячу лет останется только горстка людей, не забывших древние знания, и их дети не будут даже подозревать, что они обладают «силой Матери-Земли».
Зимний холодный ветер просачивался сквозь каменную кладку башни и проникал в кровь Коннора, заставляя подрагивать красочные гобелены на стенах. Эйслинг обладала могучим даром предсказания. То, что она предвидела, непременно должно было произойти. И все же он не мог отказаться от женщины своих снов, чтобы жениться на одной из дочерей племени
