О, малышка!

Дымчатая стеклянная дверь Центра по лечению бесплодия мягко закрылась за Джейком Честейном, заглушив шум вечернего движения по Пеория-авеню. Джейк прищурился, после майского солнца в приемном покое казалось неестественно темно, хотя в здании горели лампы дневного света.

Однако эта темнота не шла ни в какое сравнение с мраком, царившим в душе Джейка. Он оказался не готов к тому, что ему будет так плохо. Прошло два года, и вот он здесь и испытывает такую боль, как будто все произошло только вчера.

С этим местом были связаны все надежды его и Рейчел. Воспоминания нахлынули разом и, громоздясь друг на друга, грозили смести ту стену забвения, которую Джейк выстроил вокруг своей души.

Глубоко вздохнув, он пошел дальше, глаза постепенно привыкали к освещению. Казалось странным, что клиника выглядит столь молчаливой и бесцветной в отличие от тех ярких и шумно выраженных надежд, которые они с Рейчел испытывали по отношению к ней. Это были мечты о том, как они будут держать в руках теплый, пронзительно вопящий сверток – голубой или розовый, мечты о цветных шарах и шумных днях рождения, о маленьких ножках во фланелевых тапочках, спешащих утром в Рождество к елке, под которой добрый ангел оставил свои подарки.

Ребенок. Семья. Долгая и счастливая совместная жизнь. Трудно представить, что он когда-то был столь наивен, что верил в продолжение сказок, заканчивающихся фразой: «Они жили после этого долго и счастливо».

Что ж, сейчас он в это уже не верит. Раньше Джейк думал, что в жизни есть смысл, теперь же понимал, что все – суета. Если Бог существует, а Джейк больше не был в этом уверен – он или равнодушный наблюдатель, или небесный тиран, развлекающийся тем, что возвышает людей лишь для того, чтобы насладиться их падением.

Как иначе можно объяснить бессмысленную автокатастрофу, отнявшую у него жену и родителей именно тогда, когда появилась надежда на то, что мечта о ребенке может стать реальностью?

Джейк обвел взглядом комнату. Пролетело два года, но ничего не изменилось: безукоризненно чистый бежевый ковер на полу, серо-бежевые стулья, по-военному четко выстроившиеся у стены. Даже слабый запах чистящего средства с ароматом сосны и антисептика был все тем же. На Рейчел всегда производила впечатление чистота в клинике, но сейчас Джейк воспринял это как насмешку.

Клиника была стерильной, как и ее пациенты.

Джейк решительно направился к стеклянному окошку, за которым маячил силуэт полненькой медсестры. В своем пятнистом черно-белом халате она напоминала корову молочной породы, впечатление усиливало выражение ее больших карих глаз, которые она подняла на Джейка от лежащего перед ней бульварного журнала.