– Спокойной ночи, мисс, – сказал охранник, когда я спустилась вниз, и я ответила: – Спокойной ночи.
Вряд ли он был бы так любезен, знай, что лежит в моем чемоданчике. Но он не знал, и я взяла такси. Легко было добраться и автобусом, но в такой день хотелось шикануть.
Отпустив машину в конце улицы, я поднялась к себе в квартиру и заперла дверь. Может кто и считает, что жить одной скучно, но только не я. Мне скучно не бывает. Всегда есть чем заняться, да и вообще я не слишком хорошего мнения об окружающих.
Едва войдя, я сбросила пальто, распустила волосы и расчесала их перед зеркалом. Потом смешала – тоже ради праздника – джин с коньяком и, попивая эту смесь, просмотрела расписание поездов да освободила ящики стола. Потом приняла ванну, второй раз за день. Вода всегда смывает лишнее не только с тела, но и с души.
Я была ещё ванне, когда зазвонил телефон. Немного подождав, я выбралась из теплой воды, завернулась в простыню и потащилась в гостиную. Звонил мужчина.
– Мэрион?
– Я.
– Ронни. Могла бы догадаться.
– Привет, Ронни.
– Не слышу радости в голосе.
– Ты немного не вовремя, милый. Я принимаю ванну.
– Могу себе представить! Жаль, что телефон – не телевизор!
Следовало сразу сообразить, что это Ронни.
– Ты не передумала ехать завтра одна?
– Но Ронни, мы это обсуждали уже раз пять!
– Какая-то ты странная. Или дело в другом мужчине?
– Конечно нет! Я еду на уикенд к школьной подруге в Суиндон.
– Давай я тебя подвезу.
– Ронни, милый, ты не понимаешь! Нам никто больше не нужен. Мы хотим побыть вдвоем, вспомнить школьные годы… Так редко удается встретиться!
– Да, тебя совсем загоняли на работе. На днях я загляну, поговорю со стариной Принглом. Серьезно…
Сегодня на работе я прищемила ноготь большого пальца, лак облупился. Нужно подправить.
– Что серьезно?
– Может, оставишь номер телефона?
– Не знаю, есть ли у неё вообще телефон, но попытаюсь позвонить.
– Завтра вечером, обещаешь?
– Не могу. Я даже не знаю, как там со связью. Но попытаюсь.
– Когда? Часов в девять?
– Ронни, я замерзла. И на ковер уже натекла огромная лужа.
Но отвязаться от него было труднее, чем от церковного нищего. И он тянул время, сколько мог, прежде чем наконец повесил трубку. К этому времени я успела высохнуть, вода в ванне совсем остыла, поэтому пришлось одеваться.
Надела я все новое: белье, чулки, туфли, платье. Не из предосторожности, – просто со временем так привыкла. Возможно, мозги у меня со сдвигом, но я люблю, чтобы все было как положено. И то же самое с людьми. Поэтому лучше бы мне вовсе не знать Ронни Оливера.
Люди вечно вмешиваются и мешают – не потому, что ты ошибся в своих планах, а потому, что они ошибаются в своих. Ронни вообразил, что меня любит. Ах, у него пылкая страсть! Ах, большое чувство. Да мы и виделись всего раз десять. Причем я старалась держать его на дистанции, ссылалась на занятость и так далее. Тьфу, все старо, как мир.
