Конклав бессмертных. В краю далеком

Багровые небеса, покрытые фиолетовыми росчерками перистых облаков, жили своей, непонятной смертным жизнью. Там в вышине метались тени, беззвучно вспыхивали молнии, сменяли друг друга расплывчатые миражи. Солнечные лучи с трудом пробивались через безумную вакханалию сил, придавая привычным вещам новый облик, больше подходящий ландшафтам Ада Данте.

– Я уже начинаю жалеть, что решил сюда приехать, – пробормотал Дымов, выглядывая в распахнутое окно. Пальцы бизнесмена раздраженно барабанили по деревянной раме. Рядом стоял недовольный телохранитель и устало просил подопечного:

– Шеф, вы бы не высовывались так, а?! Не надо быть снайпером, чтобы вас сейчас подстрелить…

– Сергей, прекрати! Если захотят убить, то никакие охранники не спасут. Можно уцелеть после первого покушения, после второго, третьего или даже десятого, но рано или поздно тебя достанут. – Выдав эту тираду, Алексей Геннадиевич все-таки отошел от окна. Несмотря ни на что, бесполезный риск он не любил.

В мире, где граница между бизнесом и криминалом становилась до неприличия тонкой, Алексей Геннадиевич Дымов слыл жестким, безжалостным человеком. Не чураясь дурно пахнущих авантюр, а кое-где и измазавшись в крови, он прочно укрепился на отвоеванном островке богатства и власти. Холодная расчетливость позволила когда-то молодому оболтусу Леше Хмурому достигнуть нынешних высот и стать просто Хмурым – авторитетной фигурой, защищенной не только и не столько толпой охранников, а окружающей ее аурой власти.

– Что там с заводом? Даниил не звонил? – спросил Дымов, опустившись в кресло и задумчиво уставившись в потолок. Пальцами он медленно гладил черный камень в перстне на левой руке.

– Нет, шеф. Да и рано еще, восьми ведь нет! – удивленно протянул телохранитель, заставив Алексея Геннадиевича нахмуриться. Бизнесмен недовольно качнул головой.

– Мы здесь неделю, а от этих кошмаров у меня уже голова кругом идет.

Сергей промолчал, но выражение его лица ясно говорило, насколько он согласен со словами шефа. Будь на то его воля, он и носа бы не сунул в ненавистный город. Впрочем, они были не одиноки в своих чувствах. Непонятный катаклизм, в эпицентре которого оказался Сосновск, многим успел исковеркать жизнь. Изматывающие, сводящие с ума ночные кошмары и преобразившееся небо заставляли людей терять рассудок, лишали воли к жизни. Самые умные или трусливые бежали из города, за бесценок распродав имущество. Кое-где уже закрывались магазины, а на вокзалах стояли огромные очереди в кассы. В воздухе витало ощущение нарастающей паники.