Вечерний телефонный звонок Уильяма Прайса прервал размышления начальника разведывательного управления.
– Приезжайте немедленно. Лучше – самолетом. Я на Гудзоне.
Слышно было, как где-то, далеко-далеко, упала на рычажок телефонная трубка.
Аллен Харвуд недовольно повернулся в кресле и закурил. Черт побери! Этот человек смеет командовать им – самим шефом разведки?! Но уже через минуту, подавив раздражение, Харвуд по обыкновению ровным голосом приказал появившемуся на звонок секретарю:
– Тэдди, самолет!
– Он ждет вас, сэр.
Самолет всегда ждал его – таков был порядок, заведенный здесь еще задолго до появления Аллена Харвуда.
– Машину! – приказал он.
– У подъезда, сэр. Прикажете сопровождать?
– Нет, можете идти.
Секретарь вышел.
Харвуд медленно прошелся по комнате. Он мучительно думал сейчас над тем, что от него потребовалось этому выскочке, счастливчику Прайсу, которого ныне в США не без основания величают королем урана. Он начал со скотобоен в Чикаго, со свиной тушенки, затем путем каких-то невероятных по смелости и ловкости спекуляций приобрел колоссальное состояние и стал одним из фактических хозяев страны. С этим следовало считаться тем более, чем менее сам Уильям Прайс считался с чинами и положением тех, кого он в любое время мог вызвать к себе.
Харвуд подошел к зеркалу, чтобы поправить прическу: из зеркала на него смотрел весьма уже пожилой человек с седыми подстриженными усами и оловянно-безучастными глазами на круглом лице. Серый костюм, галстук-бабочка на белой сорочке придавали ему вид провинциального профессора или успевшего выслужиться банковского клерка. Харвуд усмехнулся: первейшим условием каждого разведчика должна быть заурядная, не выделяющая его из толпы внешность. Правда, на самого-то шефа разведки это правило могло и не распространяться: от него до толпы слишком большое расстояние.
«Да, но что же все-таки нужно от меня Прайсу? – ломал голову Харвуд. – И почему он предложил воспользоваться самолетом? Ведь до Прайсхилла, где расположено поместье „короля урана“, не так уж далеко». Теперь Харвуду показалось даже, да нет, он мог в этом поклясться, что в голосе Уильяма Прайса чувствовалась какая-то тревога. В чем же дело? Эту загадку обязательно следовало разгадать прежде, чем лететь в Прайсхилл. Он поднял трубку внутреннего телефона:
– Полковник Спаркмэн? Сейчас же отправляйтесь к себе. Поняли? И подготовьте Двадцатого… да, да. Возможно, сегодня ночью я буду у вас. Поспешите.
– Кажется, я понимаю, в чем дело, – прошептал Харвуд, направляясь к двери.