Четвертого марта 1984 года новый мэр Нью-Йорка Мери Сьюзил объявила, что отныне она меняет практику набора в городскую полицию: отныне ни вес, ни возраст, ни физические данные, ни социальный статус, ни пол, ни даже цвет кожи не могут больше помешать человеку, поступить в Полицейскую Академию, чтобы стать офицером полиции. Многие из тех, кто ранее и не помышлял о подобной карьере, подали заявления с просьбой о приеме на учебу. Вполне естественно, что такой порядок вызвал великое возмущение у прежней полиции, и она поднялась на дыбы…
Был жаркий июньский полдень. Жаркое лето – на редкость в Нью-Йорке, и особенно на Манхэттене, где в железобетонных ущельях неуютно чувствуют себя не только приезжие, но даже и сами коренные ньюйоркцы. В подобный удушливый полдень, когда термометры почти зашкаливают от невыносимого зноя, лучше всего сидеть где-нибудь в прохладе забегаловки, тянуть «Спрайт» или «Пепси», курить, периодически посматривая на телевизор и лениво перекидываться ничего не значащими фразами с соседями по столику, короче – предаваться сладкому ничегонеделанию. Если ваш банковский счет не позволяет расслабиться подобным образом, и вы, к сожалению, вынуждены работать, то лучше всего тихо сидеть в офисе, включив кондиционеры на полную мощность, пить минералку и время от времени посматривать на часы – а сколько там осталось до конца рабочего дня? В любом случае, ни один приличный человек не станет работать даже за хорошие деньги… в такую убийственную жару. В подобную погоду работать могут разве что пуэрториканцы, китайцы, вьетнамцы, мексиканцы, поляки, бедные негры из Гарлема, да, пожалуй, русские евреи – этот сброд за несколько долларов в час готов выполнять любую работу.
Так вот, в это время во всем Манхэттене действительно работал разве что один приличный человек – водитель частной автостоянки Фельцмана -Джерри МакКони, да и его назвать приличным человеком можно было бы только с большой натяжкой…
Джерри – довольно симпатичный шатен, весьма учтивый и добродушный, с ослепительной голливудской улыбкой – был типичным молодым человеком из тех, которые обычно одинаково нравятся и седовласым леди со вставными зубами, и их длинноногим дочерям в укороченных до пупа мини-юбках. Он был высок, жилист, хорошо сложен, в возрасте где-то около двадцати пяти лет. На нем были старые тренировочные штаны цвета хаки и такая же рубашка с большими пятнами пота на спине и подмышками. Биография МакКони была довольно типичной для Манхэттена: окончив школу, он переменил множество специальностей – был грузчиком на железной дороге, рассыльным в крупном коммерческом банке, вышибалой в ночном баре, уборщиком в метрополитене и даже массажистом, но нигде долго не задерживался благодаря веселому нраву и неутолимой страсти к озорству. Из одних мест он уходил добровольно, из других МакКони ласково просили, а из некоторых просто вышвыривали пинком под задницу, но он никогда не огорчался и довольно быстро устраивался на новую службу, пока не был изгнан и оттуда за какие-нибудь очередные мелкие пакости – то начальница попадется злая-презлая, а Джерри положит ей в сумку живую помойную крысу, то просто захочется пошутить над друзьями… Последняя по времени работа – водитель частной автостоянки,- хотя и не давала каких-либо перспектив на будущее, обещала, однако, редкую возможность общения с людьми – а это и было именно то, что МакКони любил больше всего…
