Николай ВАРСЕГОВ, [email protected] — 01.11.2004 Маленький деревянный домик почти в центре Самары (бывший город Куйбышев) по улице Чкаловской, 84, в котором все и случилось, стоит до сих пор. И ныне сюда время от времени приходят паломники как из России, так и из зарубежья. Осенившись крестом, усталые странники просятся внутрь, чтобы припасть на колени и облобызать половицы. Живущая здесь молодая семья Курдюковых никому в том желании не отказывает.
А полвека назад этот дом был на несколько кварталов окружен плотным кольцом пешей и конной милиции. Движение транспорта по соседним улицам было закрыто. И стояло то оцепление почти полгода.
О том, что случилось в невзрачном домике в те давние времена, сегодня даже ближайшие соседи, все больше приезжие азербайджанцы, и слыхом не слыхивали. И только ветхая бабушка, сметавшая желтый лист с разбитого тротуара, во гневе замахала на меня метелкой:
— А чо ж ты тогда не приехал, корреспондент, когда все тут было?! А нынче, чо, разрешили?!
Я, правду сказать, тогда еще не родился…
Другие же старожилы глухо отвечали из-за дверей, что всем командовала милиция и никого сюда близко не подпускала! Со всех после брали подписки о том, что в доме номер 84 якобы ничего не было! «А мы ничо и не видели, нас туда не пускали! А раз не пускали, значит, там чо-то было!»
А случилось там вот что
Из множества показаний близких свидетелей и прежних публикаций на эту тему (часто очень противоречивых) можно вывести примерно такую картину. В доме на Чкаловской, 84, жили мать и сын Болонкины — Клавдия Петровна и Вадим. Под Новый год, 31 декабря 1955-го, в доме собралась молодежь, человек 10 — 14. Когда выпили, поставили пластинку и пошли танцевать парами. А у одной девушки не явился кавалер по имени Николай. Ту девушку звали Карнаухова Зоя, и трудилась она на Трубочном заводе им. Масленникова. (Специально указываю подробности в расчете получить от читателей дополнительные рассказы по этому делу. — Авт.)
— А раз так, — заявила Зоя, — то я пойду танцевать вот с этим Николаем! — указала она на икону Святителя.
— Побойся Бога! — упреждали Зою подружки не то в шутку, не то всерьез.
— Пустое! — отвечала она. — Вот если Бог есть, так пусть Он меня и накажет!
Но только Зоя с иконой проделала круг, как комната озарилась ярчайшим светом и грянул гром. Танцующих оглушило и разметало по углам. А девушка с иконой в тот же момент обездвижела по середине комнаты, глаза ее остекленели, а ноги сквозь туфли будто бы приросли к полу.
