Над свежей пробоиной в стене, выходившей в пристанционный палисадник, висела наспех написанная вывеска: «Касса».
«Что-то затянулся ремонт»,— подумал Самвел и постучал в окошко.
— Билетов нет! — донеслось из-за фанерной заслонки.
— Почему?! — рассердился Самвел.— Всем есть, а нам нет…
Неожиданно окошко распахнулось, и сухонький старичок, заражаясь раздражением Самвела, ответил:
— Не всем, молодой человек, а студентам из стройотряда, москвичам. Билеты им заказаны еще две недели назад. С честью поработали, с честью и проводы! — и хлопнул заслонкой.
— Они строили, а мы, значит, баклуши били?! — продолжал горячиться Самвел.
— Пойдем, поезд уже на подходе,— тянул его от кассы молчавший до сих пор Карэн.
Самвел еще раз ткнулся было в закрытую кассу, обругал старика по-армянски и, оглядываясь,— а вдруг распахнется окошко,— поплелся за товарищем.
Перрон маленькой степной станции знавал такие людские нашествия обычно не более двух раз в году, когда из района в область провожали призывников. И сегодня, в этот августовский полдень, все напоминало проводы на службу в армию.
У здания станции столпились машины из колхозов, играла гармонь, у багажного пакгауза слышались переборы гитары. Поодаль от шумных компаний стояли грустные парочки.
Самвел торопливо прошелся вдоль перрона. Вернувшись к Карэну, с тоской поглядывавшему в сторону поезда, сказал:
— Каро, я думаю, ничем мы не отличаемся от студентов. У меня вот даже сумка, как у того очкарика. Да и ты, особенно в профиль,— вылитый студент…
— Слушай, Самвел, с меня хватит. Давай хоть уедем без приключений…
— Ну, ладно, дорогой, успокойся и вспомни, что твоя мама, тетя Шушаник, велела тебе во всем полагаться на меня.
Послышался долгий гудок тепловоза, и на перроне все пришло в движение, рассыпались парочки, умолкла гитара.
Карэн видел, как Самвел с завистью смотрел на ребят в зеленых куртках, выцветших от жары и вылинявших от частых и неумелых стирок, на которых еще можно было прочесть: «МВТУ».
— Бауманцы,— с восхищением сказал Карэн.
— Что-что? — переспросил Самвел и, спохватившись, добавил: — Сам знаю, не глупее тебя… Бери-ка вещички, студент, а я помогу вот этой сероглазой,— и подхватил чемодан у проходившей рядом девушки.
— С какого вы курса? — спросила она. Самвел остановился на миг.
— К глубочайшему сожалению, не с вашего… Приближаясь к концу состава, Самвел обрадовался: — Хорошо живем, специальный вагон…
— Это наши ребята из областного штаба постарались,— разъяснил шагавший рядом крепыш в матросской тельняшке.
У вагона поджидал парнишка в мешковатой, не по росту, форме железнодорожника.
