Это была шкатулка с драгоценностями, принадлежавшая моей бабушке. Я нашла ее после ее смерти. Может, шкатулка с драгоценностями, это слишком громкое имя для простой деревянной коробки, в которой и было не так много. В ней лежало серебряное кольцо, камень из которого вынули и продали, чтобы семья могла расплатиться с долгами. Хотела бы я знать, почему она не продала кольцо целиком. Два ожерелья, одно гранатовое, и другое, — из полированной яшмы. На дне, обернутый в два слоя ткани, лежал кулон.
Это было прилежно переданное резчиком женское лицо. Оно выглядело аристократичным, и в то же время веселым, и я узнавала в некоторых чертах этого лица свои. Я пыталась представить, кем из моих предков она была, и почему кто-то проявил такое внимание, и вырезал ее так искусно из столь неприглядного кусочка древесины. Он был серым, что сочеталось с возрастом женщины, и когда я взвесила его в своей руке, оказался удивительно тяжелым. Как бы там ни было, цепь, на которую он был подвешен, была сделана из настоящего серебра. Я даже подумала, что ее можно было бы носить как украшение и без кулона. Тут я услышала звук шагов в коридоре снаружи ее спальни, и торопливо накинула цепочку себе на шею. Украшение тяжело висело между моих грудей, скрытое блузкой.
Моя кузина Телия стояла прямо в дверном проеме. "Что это у тебя там?", — спросила она требовательно.
«Ничего», сказала я, быстро отправив шкатулку обратно на бабушкин сундук.
Она скользнула в комнату, схватила ее и высыпала украшения на свою ладонь. «Славно», сказала она, поднимая из общей груды яшмовое ожерелье. Мое сердце дрогнуло, так как оно понравилось мне больше, чем все остальные украшения. «Я, ведь, старшая из внучек», сказала она самодовольно, и напялила ожерелье на себя. Затем взвесила в руке остальные украшения. «И моя сестра Корес будет следующей. Это для нее». Ее губы растянулись в улыбке, когда она бросила мне обезображенное кольцо.»А это твое, Керис. Скромное наследство, но ведь она кормила и одевала тебя последние два года, и держала тебя в доме, который давным-давно должен был достаться моему отцу. Это больше, чем она когда-либо делала для меня, или моей сестры.»
«Я жила здесь с ней. Я заботилась о ней. Когда ее руки скрутило так, что она больше не могла ими пользоваться, я купала ее, и одевала, и кормила..» Моя затаенная злость заставляла слова вырываться натянуто.
Телия высокомерно оборвала меня. «И мы все предупреждали, что за это ты ничего не получишь. Она потеряла все состояние своей семьи еще когда была девочкой, Керис. Каждый знает, что она бы умерла на улице голодной смертью, если бы мой дедушка не женился на ней. И мой отец проявил достаточную доброту, когда разрешил ей проживать остаток своей жизни в доме, который должен был достаться ему сразу после смерти его отца. Такова жизнь.» Она бросила выпотрошенную шкатулку на раскрытую кровать моей бабушки и покинула комнату.
