Мне приснилось, будто Костя Меркулов позвонил мне по телефону, но оказалось, что это он звонит в дверь.
Время половина десятого, а это ни свет ни заря для человека, пребывающего в заслуженном отпуске.
Ирина встала, открыла дверь, и я сквозь уходящий сон прислушался к голосам в передней, а рука непроизвольно продолжала искать телефонную трубку. Но когда окончательно проснулся — сразу обрадовался.
Дома! И эти, что пришли, теперь спать все равно не дадут. Слава Грязнов, поди, уже откупоривает бутылку армянского, а Костя снимает фольгу с букета роз для жены, вышедшей к ним в халате...
— Вот он, космополит безродный! — сказал Грязнов, заглядывая в приоткрытую дверь. — Только посмотрите на этого гражданина мира. Притворяется, будто спит, а сам вчера прилетел инкогнито — ни слуху ни духу, думал, никто не узнает... Думал, спрячется от меня и будет весь месяц лежать на диване и плевать в потолок.
Пришлось встать, сунуть ноги в шлепанцы и обняться с ранними визитерами. И только после этого увидеть, что Слава явился без коньяка, а Костя чем-то озабоченный — без цветов.
— Есть срочное дело, — сказал Костя в ответ на мой вопрошающий взгляд.
— Сэр! — поднял вверх указательный палец Слава. — У них там на «Пятом уровне», чтоб ты знал, принято обращаться к начальству только так.
— Вообще-то я в отпуске, сэр! — сказал я, приняв правила игры. — И не высуну нос из дома, пока не получу на то санкцию генсека Совета Безопасности ООН. У меня билеты на три лица на Гавайи. Я свою семью давно не видел, если это вам интересно.
— Интересней некуда, — сказал Слава. — Билеты отдашь мне и Косте, а сам полетишь в Баку.
И посмотрел на Ирину. Туда же, куда и я. Мы ждали, что она скажет. Впрочем, ничего нового она не скажет, все ее слова уже известны. Особенно по такому поводу, когда мне надо куда-нибудь срочно отбывать. Новенькое в ее рассказах — это телефонные звонки, которые ее пугают в последнее время. Звонят какие-то люди, не знающие о моем новом поприще. Эти новые хозяева жизни — «новые русские» — полагают, что после работы я буду подрабатывать частным образом, разыскивая их сбежавших подружек или неверных жен. Они не верят, что меня нет дома, предлагают большие деньги, иногда даже рыдают для убедительности в телефонную трубку. Я с ними сталкивался иногда у подъезда, что совсем мне не нравилось. Еще похитят дочку, потребовав, чтобы я занялся делами.