0%
С первого взгляда можно было сказать, что весь дом на набережной адмирала Трибуца в три часа ночи мирно спал, лишь изредка сигнализируя о своей жизнедеятельности включенным тусклым светом в некоторых окнах. Но первое впечатление было обманчивым. Подъезд № 1 жил своим распорядком, на правах области или даже автономии. Не важно. Подъезд с зелеными стенами, видно, крашенный уже несколько раз… И его выпуклости и ямочки напоминали лицо прыщавого подростка. Скверного такого мальчика…
20%
— Нет ничего прекраснее на Земле, чем улыбка русской девушки, ее неповторимая красота и широта души… Ее глаза, словно слепой порывистый ветер, окутывают и заставляют содрогаться… — говорил парень, стоявший в углу первого этажа, сжимая в объятиях девушку. Сеня любил таким способом пудрить мозги, его эти сладкие речи вписывались, словно засохший изюм в дешевый пломбир… Эти речи доставляли ему предвкушение кайфа, ибо он точно знал что добьется секса от этой девушки в подъезде. Это место для него было счастливым был, так как именно в этом уголке межквартирного мира ему сопутствовала удача в сфере съема малолетних шлюшек…
Рыжеволосая девушка лишь слегка улыбнулась и коротенько хихикнула, сообщая тем самым о своей податливости и готовности к последующим событиям — слегка нахальным действиям Сени. Он тут же запустил свои юркие руки, работающие ничуть не хуже, чем язык, девушке под кофточку, послышалось чмоканье и чавканье, характерное для одного из ресторанов сети быстрого питания Макдональдс. После недолгих манипуляций руками и языками Сеня опять остановился, чтобы сказать какую-то очередную речь.
— Твои волосы такие густые и нежные, словно шелк, словно, словно… — он взял копну рыжих волос в руки и аккуратно провел по ним да самого затылка. Вскоре они опять начали целоваться…
Да! Именно так девятиклассница и десятиклассник амурничали прямо в подъезде! Что ж, подъезд был не против. Подъезд нуждался в любви. В физиологических ее проявлениях. Он, можно сказать, был для этого и выдуман гомосапиенсами.
Вскоре послышались какие-то глухие, слегка сдавленные завывания с невнятными словами: «Ай… а… Петя… Ой! Сеня… может не… АЙ!!!». Звуки из более тревожных сменялись мягкими и приглушенными. Они то возрастали, то утихали, словно зеленые морские волны с белой пеной… Это длилось несколько десятков минут, потом подъезд опустел, впитав в себя всю энергию подаренной ему любви.
