На самом деле Слейд прекрасно управлялся и без Роберта — например, когда тот уезжал в отпуск, — но зачем об этом знать Дейву?
Терри потупила голову, ковырнула ногой пол и прошептала:
— Прости меня.
— За что?
На лице Дейва возникло виноватое выражение.
— За неприятности, которые я доставила тебе. И за то, что со мной так трудно.
Дейв пристально посмотрел ей в глаза.
— Лучше давай-ка поспешим.
— Ты абсолютно прав.
— Э-э… знаешь что, сынок, — сказала тетушка Дейзи. — Я схожу подыщу для тебя еще что-нибудь из одежды.
Она отставила кастрюлю и покинула кухню в сопровождении следующего по пятам Фурри. Когти пса постукивали по полу.
Оставшись наедине, Дейв и Терри несколько долгих мгновений смотрели друг другу в глаза. Аромат ванили дразнил обоняние, навевая воспоминания о вчерашнем.
В своем воображении Терри видела, как Дейв врывается в ванную и нетерпеливо стаскивает с себя рубашку, не обращая внимания на разлетающиеся пуговицы. Ей было интересно, думает ли он в эту минуту о том же, потому что в его глазах как будто вспыхнули огоньки.
— Что ты задумала, Терри? — хрипловато прошептал он, чуть наклонившись к ее лицу и с оттенком вызова вскинув бровь.
Она только и могла, что смотреть на его лицо, которое оставалось все таким же красивым, ибо его не портили ни многочисленные грязные полосы, ни отросшая щетина. Терри изо всех сил старалась не показать ему, что понемногу поддается его несомненному обаянию.
— Ничего, — слетел с ее губ ответный шепот.
Произнося это слово, она непроизвольно подняла подбородок, совершив тем самым большую ошибку. Потому что сейчас ее губы оказались гораздо ближе к губам Дейва. Настолько, что она ощутила его дыхание. Это почти сразу породило разнообразные фантазии и желания — например, поцеловать Дейва.
Терри провела языком по нижней губе и нетвердо произнесла:
— Нам пора.
Ей во что бы то ни стало хотелось выиграть в затеянной игре. А для этого она должна контролировать себя.
Иначе ее ожидает разочарование, масштабы которого трудно даже предсказать.
Вскоре они тронулись в путь. И вот уже снегоход остановился перед приземистым зданием с издалека заметной красно-синей вывеской, гласившей: «Душевая-Постирушка».
Терри выключила двигатель. Поднимаясь с сиденья, она оглянулась на Дейва.
— Приехали, можно встать.
Ее голос звучал глухо из-за почти полностью закрывавшей лицо лыжной маски.
— Я пытаюсь, — так же глухо ответил Дейв, мысленно спрашивая себя, не примерзли ли его губы к шерстяной маске.
Руками он до сих пор обнимал Терри за талию, и ему казалось, что от мороза рукава парки обрели жестяную твердость.