— Гораздо больше, чем Маргарет… Она никогда не захочет уйти от него с матерью.
— Если только…
Кэтрин подалась вперед:
— Что?
— Если только что-нибудь не разочарует ее в нем, — процедила Николь.
«Куда делся тот радостный свет, что был в ней, когда мы встретились? — с тоской подумала Кэтрин. — Неужели это я погасила его? Тем, что мое появление придало ее желанию отомстить реальные очертания… До этого она злилась на Рона, как ребенок, и только когда видела его. Эта обида не застилала ей свет… А теперь она ничего не хочет замечать, кроме Замка на горе».
— Не надо вмешивать в это дело Нору, — попросила Кэтрин, почти не надеясь быть услышанной. — Рон испортил твое детство…
Николь издала язвительный смешок:
— Испортил!
— Уничтожил, — поправилась Кэтрин. — Но это не значит, что в отместку должна страдать его дочь.
— Нет? — насмешливо переспросила Николь. — Неужели не значит? Ты уже так привязалась к этой девочке?
— Она ни в чем не виновата!
Николь поморщилась и, оторвавшись от подоконника, прошлась по комнате, касаясь кончиками пальцев росших в горшках цветов.
— Да успокойся ты… Неужели ты думаешь, что я причиню этой девочке зло? Если помнишь, я как раз и хотела дать им с Маргарет свободу…
— Но они не хотят освобождаться от Рона! — воскликнула Кэтрин, потом сама усомнилась: — Ну, Маргарет, может, и хочет… Но только не Нора! Она любит отца.
— Ты уже говорила это, — напомнила Николь. — Знаешь, я ведь тоже любила своего.
Собравшись с мыслями, Кэт рассудительно проговорила:
— Насколько я успела понять, Маргарет — истеричка. Если они с девочкой останутся вдвоем, болезнь Норы не пройдет никогда. Да Маргарет и не хочет этого! Она делает все, чтобы видения Норы продолжались. Даже сад не хочет привести в порядок.
Николь прищурилась:
— Ты же сама взахлеб рассказывала, как тебе понравился этот сад.
— Да, но…
— Кэтрин! — голос подруги зазвучал требовательно. — Да? Что?
— Ты, случаем, не влюбилась в Рона Коллиза?
Кэтрин ужаснулась:
— Я?! Да как ты могла подумать?
— Слишком уж горячо ты защищаешь этого мужчину…
— Неправда! Я не его защищаю, а Нору. Она ведь действительно ни в чем не виновата.
Николь согласно кивнула:
— Я тоже не хочу, чтобы эта девочка страдала. Но я не хочу и того, чтобы она выросла такой, как он.
«Веселым, щедрым и улыбчивым? — мелькнуло у Кэтрин в мыслях, когда она представила лицо Рона Коллиза. — И красивым… Нет. Нельзя так думать о нем! Этим я уже предаю Николь».
— О чем ты сейчас подумала? — быстро спросила подруга. — О ком?
— О… — Кэтрин запнулась и покраснела. — Я подумала о Майке. А что?