— Ты вовсе не должен на мне жениться. Много титулованных наследниц из общества будут счастливы…
— Титулованные наследницы из общества меня не интересуют и никогда не интересовали, — перебил ее Джеймс.
— А твоя бабушка? Что она скажет?
— Знаешь, впервые в жизни мы с ней едины. Она настаивает, чтобы я поступил как порядочный человек.
— Конечно! — воскликнула Белла. — Она хочет внуков, Ей нужен наследник герцогского титула. Долг требует, чтобы ты позаботился о будущем поколении.
— Да, это действительно имеет для нее большое значение, — сухо заметил Джеймс. — Поэтому она решила, что сама станет твоей дуэньей и представит тебя обществу, как того требуют приличия.
Только теперь до Беллы дошел смысл слов старой герцогини. Проснувшись утром, она с трудом соображала — и из-за удара по голове, и из-за выпитого накануне вина, — и не поняла, что имеет в виду старуха. Теперь, в свете предложения Джеймса, все встало на свои места.
В голосе Беллы зазвучало отчаяние:
— Она нелогична! Ей известно, что я вдова, у которой никогда не было детей. Может быть, я бесплодна.
— Мне не верится, что это так. Ты говорила, что твой супруг после первых месяцев совместной жизни ничего не мог. Поэтому я сказал старой герцогине, что твой муж страдал половым бессилием. Она все поняла. Оказывается, это отнюдь не редкость в браке между зрелым мужчиной и совсем молоденькой девушкой.
Белла почувствовала, что краснеет. Она действительно сказала Джеймсу, что Роджер не ложился с ней в постель после первых месяцев супружества, но никогда не думала, что такие интимные подробности станут известны вдовствующей герцогине.
— Но я не хочу опять замуж. Я поклялась, что больше никогда…
Белла запнулась на полуслове, когда теплая ладонь Джеймса погладила ее по лицу.
— Перестань. Ты слишком молода, чтобы дать обет безбрачия. Твой первый брак, к сожалению, был обычным фарсом, жалким союзом с безумным садистом. Поверь, ты красива, молода и желанна. Кроме того, отвергнув мое предложение, ты окажешься беззащитной перед Рупертом. Ты не сможешь победить в этом сражении одна, а я, став твоим мужем, буду иметь больше возможностей тебя защитить. Ты же не хочешь убегать всю жизнь?
— Нет, конечно, но…
Его нежные пальцы опустились ниже, коснулись бьющейся на шее жилки.
— И не забывай, что мы с тобой по уши погрязли в скандале. У тебя не хватит совести бросить меня на растерзание сплетницам и, что стократ хуже, вдовствующей герцогине… Избави Бог!
Его улыбка могла растопить небольшой ледник, не то что женское сердце. У Беллы пошла голова кругом. Интересно, как может мужчина быть одновременно грозным и нежным?