— Я прочла слишком много сказок и насмотрелась слишком много детективов, — объяснила она. — Когда я думаю обо всем этом деле, обо всем, что ты мне говорил, я начинаю подозревать даже Виктора Сантану и Мэриэн Робертсон.
— Но почему, черт возьми?
— Потому что он ревновал Линдси к Саю и знал, что Сай считал его размазней, и если бы Сай уволил Линдси, на очереди оказался бы Сантана.
— А Мэриэн Робертсон?
— Кто знает? Потому что Сай постоянно влетал в кухню, подымал крышки кастрюль, совал мизинец в ее беарнский соус, обнюхивал его, пробовал на язык и давал ей дурацкие советы вроде того, что стоит добавить в суп побольше майорану.
— Жаль, что у тебя в голове каша. У тебя был шанс стать выдающимся копом.
— Ты невысокого мнения о моих дедуктивных способностях?
— Не бог весть что.
— Я так и знала. Я отказалась от идеи рассматривать всю эту ситуацию в целом, потому что я все время пытаюсь втиснуть жизнь в сценарий детективного фильма. Я пытаюсь припомнить и проанализировать наши последние с Саем встречи, сопоставляя это с тем, что ты мне рассказывал.
— Ну, продолжай.
Она опустила спинку лежанки, превратив ее в кровать. Она переводила взгляд с меня на блокнот и обратно.
— Я думаю о том, как Сай себя вел. Что же в нем было не так?
— Отвлекись, пожалуйста, от моментов физиологической близости.
— Ну, назовем это рассеянным вниманием, — предложила она.
— Рассеянное внимание. Третьей, мать твою, степени. Как тебе угодно.
— Второй степени, — уточнила она. — Это у тебя третьей степени.
— Нет. Тебе ни с кем не было так хорошо, как со мной. Ты это знаешь. Признайся.
— Ни фига. Короче, Сай вел себя рассеянно. Это могло означать, что в его жизни происходит или должно произойти что-то очень важное. Что еще?
Я решил, что она сама ответит на свой вопрос, но она ждала, пока это сделаю я.
Я задумался. Что в последние несколько дней жизни Сая Спенсера могло происходить нетипичного? Любовь.
— Он влюбился в Линдси, — начал я. — А она его обидела. И вдруг тот, кто сам причинял зло другим, превратился в жертву. Наверное, это для него оказалось ударом.
— Верно. И что же произошло тогда? Сай и в лучшие периоды своей жизни был очень мстительным существом. А тут объект его страсти, обожания, даже любви подстроил ему подлянку. Он должен был совершенно разъяриться.
— Но в конечном счете, он не мог зайти далеко.
Я передал ей разговор с Эдди Померанцем, его слова о том, что ради денег Сай оставил бы ее на главной роли.
У Бонни глаза сделались огромными.
— Тем лучше! — Она спрыгнула с лежанки и подошла ко мне. — Думай! — приказала она.