— Думать о чем?
— Мстительность — это одно. Я слишком на этом зациклилась. Но как он мог одновременно отомстить и не потерять своих денег?
Меня осенило:
— Господи! Через страховку!
Бонни схватила меня за рукав пиджака.
— Если бы Линдси убила молния, он получил бы и деньги и новую актрису.
— И месть, и деньги, — медленно проговорил я. — Отлично, но давай не будем спешить. В теории все хорошо, но по жизни Линдси вовсе не убило молнией. Сая убило. Как же это получается?
— Стивен, спроси себя: кто был убит на самом деле?
— Конечно, Сай.
— Или кто-то в белом халате с капюшоном, кто стоял на краю бассейна, так, как обычно стоит Линдси Киф, когда она возвращается домой с площадки и купается?
— Кто-то небольшого роста, — сказал я.
А Бонни сказала:
— Ага, невысокий, как Сай.
Бонни была возбуждена, тараторила без передышки, колотила кулаком по кровати, лишь иногда замирая около зашторенного окна, покачиваясь на пятках и заглядывая в щелочку. Ей негде было развернуться в тесной комнате.
— Ну ладно, — сказала она, — мы должны определить: действительно ли это могло произойти, а потом…
— Стоп. Это мой спектакль, а не твой. Я веду дело. А ты ноль без палочки.
— Помолчи. Я знаю, что делаю.
Она села на тумбочку и начала делать стремительные махи ногой, напомнив мне маятник взбесившихся часов.
— При всем моем уважении к тебе… Может, ты и неглупа, но речь идет о полицейском расследовании, а ты не смыслишь в этом ни хрена, к тому же у нас нет времени обсуждать, кто кому будет подчиняться, так что начальником назначаюсь я.
Она притворно зевнула, демонстративно прикрыв рот ладонью, как будто ей было невыносимо выслушивать эти скучные ребяческие споры о том, кто в песочнице главный.
— Прекрати зевать, я колыбельных тебе не пел.
— А я не зеваю.
— Давай, думай, а не трепись. В те времена, когда вы общались, Сай кому-либо угрожал, желал ли он чьей-либо смерти — так, чтобы стоило опасаться за чью-либо жизнь? Кроме тех случаев, которые мы уже обговорили, когда он просто злопыхал.
Она еще немного помахала ногой, а потом подняла голову.
— Не сказать, чтобы он вообще был добродушным человеком. У него был список ненавидимых. Если бы ему представился случай спустя тридцать лет отомстить парню, назвавшему его «засранцем» в первом классе начальной школы, он непременно бы отомстил. Но так, чтобы он спал и видел, как бы кому-нибудь отомстить, — это нет. Он не собирался причинять боли физической, скорее максимум душевной, эмоциональной боли.
Я мысленно добавил одно очко в пользу Бонни, и ее счет составлял уже около пяти тысяч очков. Она держала нос по ветру. Проще простого на ее месте описать Сая человеком с инстинктами убийцы, но она была слишком честным человеком, чтобы так поступать.