Роман Петрович читал лекцию о Шелли. Я напряженно вслушивался, но мысли все время возвращались к Мериме. В перерыве я подошел к доценту и опросил:
— Роман Петрович, где можно достать факсимиле Мериме?
— Факсимиле Мериме? — удивился он. — А зачем вам?
— Очень надо, Роман Петрович, очень.
Он подумал.
— Что ж, и в книге Виноградова «Мериме в письмах к Соболевскому» можно найти. Только этой книги, к сожалению, нет ни в Чеховской библиотеке, ни в нашей, институтской. Есть в Ростове, и не в одной библиотеке.
— Еще один вопрос, Роман Петрович: это все правда, что в «Кармен» написано о часах? Правду писал Мериме, что Кармен украла у него золотые часы с боем?
Доцент засмеялся:
— Милый мой, вот я поручу вам написать реферат о Мериме, а вы там и решите этот вопрос.
Я подумал: «Очень удобный способ уклониться от ответа».
Из института я шел в глубоком раздумье. Что делать? Попробовать уговорить тетушку не поддаваться ее горячей любви к уникальным вещам и прогнать зеленую? Но в этот ее период явного перевеса эмоционального начала над интеллектуальным она и советоваться со мной не захочет, да к тому же и догадается, что я подслушивал. Обратиться в милицию? Так зеленая скажет, что она купила часы на законном основании, да еще, пожалуй, немецкую расписку предъявит.
Задумавшись, я чуть не наткнулся на пожилую женщину, которая шла навстречу с кипой перевязанных ленточкой тетрадей под мышкой.
— Ох, извините! — сказал я и сразу же узнал ту седую гражданку, которая ехала в одном с нами вагоне в Таганрог. — Здравствуйте! — приветствовал я ее.
Внимательно посмотрев на меня, она опросила:
— Вы, вероятно, из моих бывших учеников?
— Нет, — ответил я, — мы просто ехали вместе из Ростова. Вы еще говорили студентам, что лучше Таганрога на свете города нет.
Сказав это, я вдруг ахнул, да так, с открытым ртом, и остался стоять. Дело в том, что, увидев эту женщину, я тотчас же вспомнил и другую — с желтым лицом в морщинах, забитых пудрой, и явно крашеными волосами. Так вот когда и где я впервые увидел зеленую!..
— Что с вами? — удивилась седая женщина.
— Ничего, — ответил я. — Абсолютно ничего. Только скажите мне, вы не встречали больше ту противную гражданку, которая в вагоне просила вас рассказать о всех деталях жизни Таганрога?
— Журналистку? Ну почему же она противная? Просто своеобразная… Как же, она и теперь ко мне заходит.
— Она журналистка?! — опять раскрыл я рот.
— Да журналистка. Она собирает здесь материал для книги «На родине Чехова».
— Так уж не вы ли рассказали ей о моей тетушке Наталье Сергеевне Чернобаевой?