Борис развернул два небольших листа. На первом были аккуратно начерчены кружки и квадратики с фамилиями и номерами. Из них друг к другу были проведены стрелки. В центре был большой овал, внутри которого было написано: «Виктор Павлович Карытин».
От него расходились и к нему же сходились все стрелки.
Внизу были сноски с биографическими данными. Второй лист представлял из себя копию карты авто дорог Крыма. В некоторых местах стояли звёздочки, обведённые кругом. Возле звёзд расположились цифры.
Борис сделал пояснения:
— Вот все связи и контакты нашего парня за последние сутки. Включая продавщиц автосалона, заправщиков на бензоколонках и этого нового фигуранта Кострова. Внизу — данные на Карытина, его двоюродного брата, и семью Костровых. Всё, что удалось раскопать, — Фролов придвинул второй листок. — А вот на этой карте обозначен достоверный маршрут нашего клиента с указанием времени появления его в поле зрения свидетелей. А жёлтым обозначены предполагаемые маршруты. Хотя севастопольский вариант, я думаю, можно уже отбросить.
Лидия Петровна одобрительно рассматривала картинки:
— Всё-таки ты недаром свои портки от Версачи протираешь! — похвалила она. — Надо жесам додумался ещё раз съездить к тем мандавошкам из автосалона! Да и работяг этих мастеровых раскопал за полдня. Молодец!
Она привстала и ласково потрепала Бориса за щёку:
— Слов нет — свой хлеб ты сегодня честно заработал, — но тут же, резко повернувшись к монитору зло добавила: — Жаль, что и результата нет. Ясно одно — снюхались как-то эти два фрайера!
— Так ведь жена Кострова…. — начал было Борис.
Афанасьева, услышав это, не на шутку разозлилась:
— Ты мне про эту суку налоговую вообще лучше не напоминай! Нашёл кого к ней отправить — Квашню! Послал слепого рассвет рисовать! Больше туда не соваться! Нам ещё хвоста федералов не хватает для полного шухера!
Все в её окружении знали — если Лидия Петровна начинала ругаться матом, надо просто помалкивать в тряпочку. Что Борис и делал. Но тут, совсем внезапно, Лида перешла на вкрадчивый полушёпот, от которого Борису стало совсем худо.
— Самому надо всё делать, Борюшка. В таком деле ни на кого положиться нельзя. Поэтому и волоку я свои старые кости в Киев. И ты там будешь моими ушами и ногами. И мозгами.
Ну всё, родной, иди работай!
«Вот падаль старая, — подумал Борис, — такой расклад ей за день раскинул — а она всё рычит. Нет — по-любому надо сваливать от старухи. А то у неё уже крышняк совсем едет… Фу-ух… — выйдя из кабинета начальницы, глубоко вздохнул он, — даже сердце защемило…Умеет старая карга на интеллигентного человека страху нагнать! Нет, определённо пора делать ноги. Однозначно…»