— Я не говорил о бунте. — Долговязый рядовой вновь поднял глаза и не мигая уставился на Алексея. — Мы выполнили задачу, умылись, но выполнили. Просто я не хочу идти на убой по велению трусливых бездарей. Считаю, это моё солдатское право.
— Твоё право — заткнуться и прочёсывать склад, — оборвал бойца Бейкере, — рассредоточились, — прикрикнул он на сгрудившихся в проходе солдат. — Вперёд.
Пехотинцы растворились в лабиринте склада. Пожелав им удачи, Алексей отпустил осу и повернулся к всё ещё всхлипывающей девушке.
— Звать тебя как, горе луковое?
— Леста.
— Сейчас, Леста, ты прячешься…
— Нет, — вскрикнула девушка и как ненормальная замотала головой. — Я не останусь одна.
— Прячешься, — добавив грозы интонациям, перебил он девушку, — и сидишь как мышь до самого…
— Я не останусь одна, — глядя полными слёз и мольбы глазами на Алексея, Леста опять завертела головой, — не бросай меня, прошу.
Уговоры и угрозы не смогли убедить находящуюся на грани истерики женщину. Слушая аргументированные доводы Алексея, она вроде бы соглашалась остаться, но стоило ему сделать шаг, как тут же двигалась следом.
— Ну что опять? — остановившись в пятый раз, раздражённо обернулся Алексей. — Ты что, дура, не понимаешь? Со мной опасно. Слушаю, — выдохнул он, выхватив в эфире свой позывной.
— Майор, живой? — услышал голос Старкова.
— Живой, что со мной будет.
— Короче так, — молвил зам, — комбат убит, всё, что кроме него над нами стояло, было послано в машинное отделение и на связь не выходит. Центральное управление отсутствует, связи и взаимодействия между батальонами никакого. Обстановка непонятная, на частотах первых двух батальонов сидят разные голоса, добиться от них чего-то вразумительного не удаётся. По палубам бродят разрозненные группы из обоих батальонов. Флот далеко, связи нет, если вахны ещё раз возьмут это корыто на абордаж, с такой организацией нам не устоять.
— Дальше.
— Ну мы посовещались с ротными и решили двинуть тебя на наш батальон. Временно, — поторопился добавить Старков, — никто ничего не делает, а делать что-то надо и срочно.
— Мы посовещались и решили, — передразнил он Старкова, — у нас тут, что, анархия начинается?
— Не то слово, — подхватил заместитель, — сам не понимаю, как такое возможно. Какие будут указания?
— А сам что?
— Так мы все разжалованные, а тебя вроде как звания не лишали.
«Хитрец, — при мыслях о Старкове вспомнил состоявшийся между ними откровенный разговор. — Не надо было ничего говорить».
Оборвав ход собственных мыслей, новоявленный командир обозначился в эфире.
— Вы с палубами закончили?