Она в искреннем замешательстве раскрыла широко глаза.
— Но я действительно не знала.
Он рассмеялся:
— Я не верю.
Неужели она действительно не знала, чем угрожал ему лорд Кэмерон и какой гнев обрушил на голову полковника, какие доводы использовал, чтобы заставить его жениться?
Он снова протянул руку и дотронулся до ее щеки. Потом откровенно стал ее разглядывать.
Она была одета для путешествия в платье, сшитое из темно-красного шелка, с очень смелым декольте по моде, так что видны были упругие округлости груди, хотя все же вырез был несколько скромнее, чем у тех дам, которые сопровождали его военную часть: Волосы, разделенные прямым пробором, были закручены на ушах раковинами, выбившиеся из прически локоны соблазнительно падали на шею.
— Вы очень красивая, восхитительная женщина. Вы такая, какой я запомнил вас. — Он наклонился и легко коснулся губами ее щеки.
Она стояла неподвижно, не имея ничего против этой ласки, не выходившей за рамки приличия и не дававшей повода грубо его оттолкнуть.
— Скажите, что сделал мой отец, чтобы вынудить вас жениться на мне, — попросила она тихо, но настойчиво.
Он скользнул губами по щеке к ее ушку, и этого было достаточно, чтобы ее кровь воспламенилась, она снова готова была сдаться, но все-таки нашла силы отстраниться, испугавшись, что он не сдержит слово и она окажется с ним в постели.
— Скажите мне.
Он снова стал серьезен, и глаза его посуровели.
— Что ж, если вам так угодно узнать, я скажу. Ваш отец хотел огласить меня насильником, если я не женюсь на вас. Такое обвинение в устах уважаемого и влиятельного в свете человека, как лорд Кэмерон, грозило мне большими неприятностями, и не только в Лондоне, слухи дошли бы до военной части английского контингента в Испании. Меня лишили бы звания, выгнали из армии, пятно легло бы на мое имя. Но ведь и ваша репутация, ваша жизнь были бы полностью разрушены. Перед вами захлопнулись бы все двери. А моя карьера была бы кончена, меня даже могли отдать под суд и посадить в тюрьму.
Она не верила, что ее отец способен на такое.
— Я… Я ничего не знала, клянусь, я и понятия не имела, что он задумал. — Неужели ее отец мог выполнить угрозу? — Это ужасно. Вы должны мне поверить, но я очень удивилась, увидев вас в нашем доме.
Он посмотрел ей в глаза и серьезно сказал:
— Странно, но я почему-то склонен верить вам. — Он кончиком пальца очертил контур ее губ. — Вы что-то сделали со мной той ночью, потому что я чувствую себя так, как будто меня нокаутировали. Вот почему я поддался на шантаж. Но ваш отец, похоже, не очень беспокоился о том, что будет с вами, в случае если я откажусь. Мне даже показалось, что он не испытывает к вам сильных отцовских чувств?