— Его пытали?
— Нет, немного избили, не страшно. Итак, сударыня Вы готовы выслушать меня? Только умоляю, будьте снисходительны, позвольте мне высказаться. Елизавета молча, чуть кивнула в ответ.
— Елизавета Николаевна, Вы, конечно, помните тот день, когда я и Никита отправились на разведку местности. Мы не могли двигаться дальше вслепую, это становилось слишком опасно. Мы шли пешком целый день, переночевали и на рассвете решили разделиться. Никита отправился по лесу, я ближе к дорожному тракту, встретиться мы должны были следующим утром на том же месте.
— Да, я все это знаю, он прождал Вас до вечера и вернулся в лагерь только на рассвете четвертого дня, я уже не зала, что и думать, сходила с ума от волнения. Никита не дождался Вас, мы не хотели думать о самом плохом, но…
— Да, Вы правы, в такой ситуации как наша, мое исчезновение могло означать только одно — убит, ранен или попал в плен. Думаю, Вы стали еще более осторожны и скрытны, а искать меня было не просто опасно, это было бы убийственно. Ведь мое исчезновение могло означать только одно — рядом враг, и потом Никита никогда не стал бы рисковать Вами, даже во имя нашей дружбы.
— Он порывался уйти на поиски один, я не пустила его. Я настояла, умолила, упросила Никиту остаться, — тихо — тихо сказала Елизавета.
— Вы были правы, сударыня, я знал, что Вы удержите его от подобного безрассудства.
— Так, что же случилось с Вами Сергей Павлович, почему, почему Вы здесь с ними?
— Чуть-чуть терпения, сударыня. Итак, мы разделились, весь день я шел параллельно тракту, ни единой живой души, вроде бы все спокойно, но что-то все же настораживало, не давало повернуть назад, я шел почти всю ночь, хотя уже должен был возвращаться. Предчувствия не обманули меня, уже утром я наткнулся на недавно оставленный ночлег.
Очень осторожно я пошел дальше и скоро увидел далеко впереди скачущий, без сомнения вражеский отряд. Еще через несколько часов пути, следуя их следам, я вышел к огромному лагерю. Они явно собирались в дорогу. Целый полк, а может и больше. Я следовал за ними несколько дней. Пока полк не остановился здесь, в этой деревне. Тогда я наконец-то понял, все — это конец. Они просто преградили дорогу к Перекопскому перешейку, больше никто не сможет проскользнуть незамеченным, если только не морским путем.
Я долго думал, сударыня, очень долго, не думайте, что это решение далось мне легко и безболезненно, я дворянин, я патриот своей страны, я боролся с этой мразью всю гражданскую, но… другого пути спасти Вас просто не было.
— Нас, Вы вашим предательством спасали нас?! Перестаньте, Сергей Павлович, это же смешно, Вам просто не хватает смелости признаться в собственной трусости.