Помолчав, он добавил:
— И вам разрешается смотреть на меня обнаженного, при условии, что вы до меня не дотронетесь.
Лицо Эми вспыхнуло.
— Я знаю, вы хотите меня обмануть.
— Уловки допускаются, — возразил он. — Моя стратегическая задача — соблазнить вас.
Эми подняла голову.
— А я могла бы соблазнить вас.
— Моя распутная женушка, да знаете ли вы, как соблазнить распутника? — спросил он вкрадчиво.
— Пусть у меня нет опыта, зато я достаточно умна, чтобы представить, как это делается.
Уилл снова растянулся на одеяле.
— Берите меня, я ваш.
Эми весело рассмеялась. Он поманил ее пальцем:
— Ложитесь рядом. Я хочу вас поцеловать.
— Вы уже начинаете проигрывать, — погрозила пальцем Эми. — Идея в том, чтобы добиваться поцелуя, а не требовать его.
Уилл повернулся на бок, сорвал в траве ромашку и стал один за другим обрывать узкие и острые как копья лепестки.
— Любит. Не любит. Любит. Не любит. — Обернувшись к Эми, он усмехнулся: — Ну, продвинулся я хоть чуть-чуть?
— Пока что вы сумели мне понравиться.
— Хорошее начало. — Уилл выбросил ромашку и подобрался поближе к Эми. — А сейчас можно поцелуй?
— Вам придется подождать до вечера.
— Прошу вас, — упрашивал Уилл. — Только один.
Эми чуть не сказала «да». Но ему нравятся соревнования, а она любит иметь на руках козыри. Посмотрев на него искоса, Эми твердо сказала:
— Сегодня вечером.
В тот вечер на обед им подали, помимо прочих блюд, еще и лобстера. Усадив Эми поближе к себе во главе стола, Уилл рассказал ей кучу историй о своих озорных проделках во время учебы в Итоне. Она поняла, что с Фордэмом и Беллингемом он сдружился еще там.
— Я только раз видела Беллингема, — сказала Эми, — и он показался мне очень интересным человеком.
— Он был сущий сорвиголова, пока не потерял всю семью. Они скончались от чахотки четыре года назад.
Эми вздохнула:
— Какая трагедия.
— Я очень тревожился за него. Но помогло путешествие. — Уилл взглянул на Эми. — В дороге открывается совсем другой мир. То, что ты оставляешь за собой, вроде как бледнеет и теряет значение. Не знаю, может быть, это звучит глупо.
Эми кивнула.
— Думаю, что понимаю вас, хотя бы в некотором приближении. Весенний сезон всегда такой веселый круговорот, и каждый год, когда он заканчивается, мне немного грустно возвращаться домой, где время, кажется, замедляет свой ход. Но постепенно привыкаешь. — Эми взглянула на Уилла. — Должно быть, это чувствуется острее, когда кругом слышится чужая речь и видишь много интересных новых мест.
— Да, вы понимаете, — сказал он. — Беллу необходимо было уехать подальше из Англии, чтобы не думать о трагедии. Иначе, боюсь, он лишился бы рассудка.