— Правильно, одобряю, поддержим отечественного производителя. Я в общем-то тоже их предпочитаю, но мне бы емкость освободить. Не на землю же выливать.
— Сергей, погоди. — Камдил оборвал вольный полет мысли старого друга. — Не спаивай мне оруженосца.
— Да чем тут спаивать? Это «пойло богов» кроме попкового слипсиса никаких алкоголических последствий вызвать не может.
— Рейнар, — нахмурился рыцарь.
— Ну вот. Никакого в тебе чувства коллективизма. Я тут мучайся, хлещи этот шмурдяк. И ведь ради чего? Не за для пьянства, а шоб порадовать мать-старушку. Угодить ее тонкому эстетическому вкусу. Тебе не понять, ты не смотришь индийских фильмов. Ведь ежели сказать, что из этого кувшина пил сам Омар Шариф,[45] она ж его в красном углу под иконами поставит. — Лис налил себе еще кружку. — Эх, нет здесь Омара Шарифа, разделить мою злую долю.
— Уж скорее, Омара Хайама.
— Нет, под омаров такое вино не пойдет.
Камдил подозвал оруженосца, свернул пергамент, обмотал его лентой, велел Кристофу растопить кусок алого воска, капнул им на послание и оттиснул гербовую печать серебряным перстнем.
— Вот, держи. В этом письме я прошу ее высочество Анну Венгерскую сделать тебя рыцарем. Как принцесса и наследница престола она имеет на это право. Если желаешь, такое же письмо могу написать и герцогу Жану. Но что-то мне подсказывает, что тебе очень хочется записаться в паладины ее высочества.
— Я был бы счастлив, — склонил голову де Буасьер. — Но как же вы? Вы так много умеете и знаете, я не перенял и десятой части и надеялся прослужить еще не один год под вашим началом.
— Увы, мой друг, увы. Я тоже рад бы продолжить твое обучение, но мы с Рейнаром должны отправляться в дальний путь.
— Вас зовет новый подвиг?
— Можно сказать и так. Хотя я бы скорее назвал это фатальной необходимостью.
— Тогда позвольте мне отправиться с вами.
— Нет. Ты утром повезешь в Италию известие о победе и почту для своего герцога. Наш путь лежит в другую сторону. Так что, не обессудь. Вряд ли я смогу тебя еще чему-то научить.
На глаза Кристофа вдруг навернулись слезы, он смахнул их и спросил с надеждой:
— Но вы вернетесь?
— Это уж как получится. Дела, ради которых мы покидаем лагерь, действительно чрезвычайно опасны. Но как говорят в наших краях, чтобы отрубить волку голову, хорошо бы сначала зажать его хвост. Не грусти, мой мальчик. Даст Бог, еще свидимся. Я верю, что ты станешь доблестным рыцарем и еще всем нам утрешь нос. А пока ступай. Тебе надо отдохнуть. Чуть свет корабль отбывает в Италию. Перед дорогой следует восстановить силы.