— Мне кажется, мистер Пуаро, что вы заходите слишком далеко!
— Вполне возможно, но это необходимо, если мы хотим разобраться во всем… Ибо, дорогой Спенс, есть одна вещь, которую вам надо хорошенько усвоить! Если миссис Мак-Джинти — заурядная бедная прислуга, то ее убийца должен быть необычным человеком. Это само собой разумеется! В таком деле интерес представляет не жертва, а убийца. В большинстве же преступлений все наоборот. Допрашивать надо мертвеца, свидетельствовать должен он. Когда известно, как он жил, кого любил и кого ненавидел, не-трудно назвать имя убийцы. Здесь наоборот! Кто убил миссис Мак-Джинти? Почему ее убили? А узнаем мы это, не изучая жизнь миссис Мак-Джинти; к истине нас приведет сама личность убийцы. Вы согласны?
Спенс, слушавший Пуаро с некоторым скептицизмом, ограничился осторожным ответом:
— Кажется, да.
— Чего же хотел убийца? — продолжал Пуаро. — Избавиться от миссис Мак-Джинти… Или избавиться от Джеймса Бентли? По-моему, это один из тех вопросов, которые надо выяснить в первую очередь. Убийство привело к одной явной жертве. Но нет ли здесь другой которая и окажется истинной? В этом надо разобраться.
Спенс сомневался.
— Вы действительно думаете, — спросил он, — что кто-то убил бедную совершенно безобидную женщину только для того, чтобы повесили невиновного?
— Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц, — заметил Пуаро. — В данном случае омлет — это Джеймс Бентли. Расскажите мне о нем!
— Это не потребует много времени. Его отец был врачом, он умер, когда мальчику исполнилось девять лет. Бентли получил хорошее среднее образование; на военную службу не призывался, так как у него не все в порядке с легкими; во время войны работал в каком-то министерстве. Мать буквально дрожала над ним, пока была жива.
— Вот здесь гораздо больше возможностей, чем в истории миссис Мак-Джинти, — заявил Пуаро.
— Вы так думаете?
— Пока что, дорогой Спенс, я ничего не думаю. Я только говорю, что наше расследование может пойти по двум различным путям и что нам нужно как можно скорее определить, какой из них правильный.
— С чего вы собираетесь начать, мистер Пуаро? Быть может, я в состоянии вам помочь…
— Прежде всего я хотел бы поговорить с Джеймсом Бентли.
— Это легко устроить. Я поговорю с его адвокатом.
— Затем я отправлюсь в Бродхинни. Используя ваши записи, я вновь проведу там расследование, которое вы уже проводили…
— На тот случай, если что-то от меня ускользнуло, — заметил Спенс, принужденно улыбаясь.
— Вернее на тот случай, если какая-то деталь предстанет передо мной в ином свете, чем перед вами, — поправил его Пуаро. — У разных людей разная реакция на одни и те же вещи. Как-то в Льеже я нашел, что один богатый бельгийский финансист чем-то похож на чайник. Это «сходство», которое никто до меня не заметил, имело для него самые плачевные последствия. Но не будем отвлекаться. Я намерен последовательно исключить все пути поиска, о которых мы только что говорили, кроме одного — единственного, правильного пути. Итак, я еду в Бродхинни. Есть ли там приличная гостиница?