Склонил голову.
— Чем я могу быть полезен драгоценным господам?
Иезуит положил руку на голову ребенка.
— Нам нужен костюм. Вот для этого молодого человека. Готов он должен быть завтра утром.
— Завтра?? — портной от изумления пошатнулся. — Это совершенно невозможно, господин аббат!
— Завтра, — повторил иезуит.
Он подошел к столу, высыпал на край его горсть золотых монет.
— Нам нужен костюм к завтрашнему дню.
Старик подошел поближе. Взял луидор, покрутил его в пальцах.
— Тут слишком много, — сказал тихо, оглядывая рассыпанные по столу монеты.
— Я знаю, — ответил иезуит спокойно. — Это плата за спешку. А теперь покажите нам ткани, чтобы мальчик мог выбрать.
Старик вздохнул. Еще раз бросил взгляд на луидоры. От такого предложения отказаться — было немыслимо.
— Сшить костюм я успею. Но как быть с отделкой? Каким бы хотел видеть свой наряд молодой господин?
Дени смутился, взглянул на иезуита. Тот понял, ответил за ребенка.
— Думаю, достаточно, чтобы одежда хорошо сидела. Позаботьтесь более всего о сорочке. Она должна быть шелковой и нарядной. В остальном — все на ваше усмотрение.
Старик направился в глубину комнаты. Принес один за другим несколько рулонов ткани. Бархат, парча, сукно.
Дени долго смотрел на разложенное перед ним богатство. Наконец, ткнул неловко в рулон густо-синего итальянского сукна. Вопросительно взглянул на иезуита.
— Прекрасный выбор, Дени, — одобрительно улыбнулся тот. — Нам предстоит длительное путешествие, — сказал он, обращаясь к портному. — А посему костюм должен быть не так роскошен, как удобен.
Портному, определенно, все больше нравилась эта пара. Старик ловко снял мерки. Так ловко и быстро, что ребенок и не успел, кажется, понять, как это произошло.
Сказал напоследок:
— Я все сделаю, господин аббат. Вы останетесь довольны.
Мужчина с мальчиком явились в гостиницу "Золотой петух", когда солнце уже садилось. К этому времени посетителей в зале прибавилось. Они ели, пили, спорили о чем-то. В углу вот-вот готовилась вспыхнуть драка.
— Что вам угодно, господин аббат, — окликнула хозяйка иезуита с ребенком, ступивших на лестницу, что вела на второй этаж. Иезуит обернулся, и женщина, узнав постояльца, замерла с вытаращенными глазами.
— Идите наверх, Дени, — скомандовал мужчина, подталкивая ребенка.
Следом за ними поднялась и хозяйка. Постучала нерешительно в двери, заглянула. Дождавшись приглашения войти, протиснулась осторожно в комнату.
— Так вот, монсеньор, для кого вы просили принести сюда кровать. А я-то думала, что вы придете со слугой. И распорядилась поставить сюда вот эту, — она выкатила из-под большой кровати другую — низкую, выдвижную, на колесиках. — А теперь сомневаюсь, подходит ли она для мальчика.