Элеонора задумывается.
Дожили. Мы в западне. Четыре нормальных человека затравлены садистом и одержимой старухой, рехнувшейся на старине.
Элеонора. Нельзя сказать, чтобы Офелия или Себастьян были особо нормальными.
Офелия и Себастьян тихо смеются за занавесом.
Послушай. Кончай эту комедию. Гуго не сегодня-завтра простит Себастьяна… В глубине души он любит его. А в твоих вещах рылась, наверное, горничная, мечтавшая заполучить, ну, скажем, твою старую карточку. (Смеется.)
Фредерик. Ты умеешь только смеяться. И еще задирать Гуго, трогать при нем меня за руку, бросать взгляды, намеки…
Элеонора. Однако еще совсем недавно ты упрекал меня в том, что при дневном свете я холодна. Жаловался, что исчезаешь для меня с криком петуха. Ты же сам говорил. Ну?
Фредерик. Так было до.
Элеонора (наивно). До чего?
Фредерик. До смерти Гюнтера. В тот день я понял: твой муж сумасшедший.
Элеонора. Фредерик, прошу вас. Я ненавижу грубости.
Фредерик. А я ненавижу, когда кого-нибудь бьют палкой.
Элеонора. В чем дело?.. Все же просто. (Театрально.) Откажитесь от меня. Давайте забудем. Останемся добрыми друзьями, кузен.
Фредерик. Но я люблю вас. Ладно, допустим, я боюсь. А почему я не могу бояться? Почему я должен хотеть смерти?
Элеонора. Возьмите охотничье ружье. Спите с ним. Нам придется потесниться…
Фредерик. А… если Гуго в одно прекрасное утро войдет ко мне в комнату? А? Как узнаю я, пришел он, чтобы задушить меня или поговорить о своем проклятом урожае?
Элеонора. Разумеется. Но теперь он скорее задушит меня, чем вас.
Фредерик. Подумайте… Только сентиментальные мужья душат своих жен. Настоящие мужчины душат только мужчин.
Элеонора. Гуго не настоящий мужчина. Он маленький мальчик, несчастный ребенок, за ним нужен уход. (Слегка растрогана.)
Фредерик. Элеонора, я серьезно. Вы заметили, как он смотрит на меня за столом?
Элеонора (нервно). А! Послушайте, Фредерик, хватит. Я огорчена, но в конце концов я ведь вас предупреждала, что следовало уезжать до снега. Что я могу поделать, если мой муж нервный сангвиник? Ясно, что он вас невзлюбил, но…
Внезапно гаснет свет.
Наверное, авария.
Слышен грубый смех, сдавленный крик, стук падающего стула. Когда свет зажигается, то Фредерик, бледный, сидит на том же шкафу, на котором сидел Себастьян. Гуго включил свет. Он в халате, с охотничьим ружьем в руках.
Гуго. Ну?
Элеонора. Гуго, не угодно ли вам положить это ужасное ружье? Оно вам не идет.
Гуго (Фредерику). Ну?
Фредерик (дрожа от страха). Что — ну?
Гуго. Вы слезете или нет?
Фредерик слезает со шкафа.
Что вы здесь делаете ночью? Пришли отведать потихоньку семейного шнапса? А ты, Элеонора? Ты не слышала подозрительного шума? Ты разбудила меня своим уходом… Фальсены никогда не могли заснуть без своих жен.