— Ты украла Лиззи? Тебе известно, где она?
Бартолла рассмеялась:
— О боже! Ты сошел с ума? Обвиняешь меня в похищении ребенка? Зачем, скажи на милость, мне это нужно? — Она опять рассмеялась. — Бог мой, куда же мне девать этого ребенка?
Эван пытался прочитать ее мысли. В разговор опять вмешалась Сара:
— Эван, Бартолла не преступница. Она никогда не смогла бы похитить чужого ребенка! Но она злобная стерва, в постоянном поиске лучшей жизни. И она ненавидит Мэгги.
Бартолла подняла руку и погладила Эвана по щеке.
— Милый, у меня много недостатков, но я не способна обидеть маленького ребенка. Тем более дорогого тебе ребенка… я ведь все еще люблю тебя.
— Надеюсь, ты сказала правду, потому что, если ты имеешь к этому отношение, мне очень и очень тебя жаль.
Бартолла посмотрела на него с изумлением.
— Ты мне угрожаешь? — спросила она, понизив голос. — А что ты сделаешь? Выбросишь меня и нашего будущего ребенка на улицу умирать с голоду?
Эван едва не задохнулся. Он был почти уверен, что Лиззи похитила Бартолла.
— Если это твоих рук дело, да поможет мне Бог наказать тебя.
Бартолла загадочно улыбнулась.
И в следующую секунду раздался звон дверного колокольчика.
Мотор в автомобиле Брэга еще работал. Они только что остановились у особняка Чаннингов. В окнах первого этажа горел свет, хотя фонари на территории были погашены, за исключением двух у самого входа. Вместо того чтобы выйти из автомобиля, они молча смотрели друг на друга.
Все двадцать минут, что они провели в дороге, Франческа пересказывала Брэгу разговор с Роуз.
— Итак, Роуз не помнит, чтобы обсуждала твой портрет с Фарром, — подвел он итог.
— Чем больше я об этом думаю, тем больше уверяюсь, что Роуз хотела навредить мне и Харту. Это доказывает, что Фарр знал о портрете. Как только Роуз ему призналась, он стал планировать кражу. Но я никак не могу свыкнуться с мыслью, что Роуз может быть воровкой. Что она выиграла от того, что пришла ко мне сегодня и сделала признание? Мы даже не выяснили, знает ли она, в каком виде я изображена на портрете.
— Не забывай о том, что похититель затеял с тобой игру. Если бы его интересовали деньги, портрет давно был бы у нас, — заметил Брэг.
— Если предположить, что Роуз украла портрет и заплатила Муру, чтобы воспользоваться галереей, значит, она ненавидит меня так же сильно, как Харта. Как печально это осознавать!
Брэг потянулся и положил ей на плечо руку в перчатке.
— Как и в любом тайном деле, ответы появятся только тогда, когда будет найдена отгадка.
Его прикосновения всегда будили в ней воспоминания, о которых она предпочитала забыть.